Мама куталась в платок и поджимала пальцы босых ног. На улице разыгралась непогода, и дома как следует сквозило. Пора готовиться к зиме.
– Хорошо, я могила, – такая же как дочь улыбчивая, отчего на щеках появлялись милые ямочки, Лариса Петровна – завуч местной школы, нащупала ногой «убежавшие» тапочки и пошлепала в коридор. Вытащив из антресолей коробку со всякой всячиной, порылась в ней. Найдя лупу, сняла с вешалки фонарь.
– Повернись спиной. Лямку лифчика спусти. Я как следует рассмотрю. Вдруг там нехорошее слово написано.
– Мама! И ты туда же! Я бы запомнила, если бы мне на спине чертили.
– Тише. Разбудишь всех в доме, – шикнула мама. – Смотри–ка, переливается.
– Что переливается? – испугавшись, Ева обернулась.
– Каждая линия, если разглядывать в лупу, переливается. Так она синяя, а вот так, – Лариса Петровна повернула увеличительное стекло под другим углом, – зеленая. А если сбоку, то розовая. Чудно!
– В понедельник в тату–салон схожу. У мастеров есть каталоги, может, найду похожий рисунок.
– Слушай, а у тебя на неделе плечо болело. Не то самое?
Ева сделала большие глаза. А ведь точно!
– Мама, я, кажется, скоро с ума сойду.
До понедельника Ева сойти с ума не успела, хотя младшие братья и сестры вовсю старались.
В общаге прежде всего допросила Ксюшу, но та лишь громко ахала и цокала языком, терла тату спиртом и созывала на помощь подруг. Вскоре посмотреть на необычный феномен, оставшийся после аллергии, сбежалась вся общага. Фотографировали и отправляли картинку в поиск, но интернет тоже не помог.
В тату–салоне бородатый мастер, на чьем теле не осталось свободного места для творчества, фото рассматривать отказался.
– Яви в реале.
Реал озадачил не только бородача, но и всех его друзей. И приятелей друзей, которые получили видео. Ева чувствовала себя мартышкой в зоопарке.
– Номер оставь. Если что, звякну.
***
Жизнь на островах возвращалась в прежнее русло. Дехар, распрощавшись со старым капитаном и сыном, оставшимся служить на флагмане, еще раз навестил дочь. Вышел он из башни Тлена удрученный. Ему предстоял разговор с супругой, должной быть готовой потерять дочь. Князь не простит глупую выходку Инхи. Убить не убьет, но высадит где–нибудь на суше, что равносильно смерти. Небоходы с трудом уживались на статичной тверди. Да и боящиеся неба их не жаловали. Извечное соперничество между имеющими крылья и ползающими на брюхе не давало народам сблизиться.