- Не понял! Какие ещё уроки ты собралась брать, - он попер на
Бориса носорогом, упершись лбом в лоб, для чего пришлось
пригнуться, голову опустить. - А ну ка давай выйдем прогуляемся?
Раз на раз? Слабо?
Сивый, хоть и уступавший в новой сборке своего тела
однокурснику, не собирался сдавать назад.
- Дистанцию держи, фуцын. Я если что по девушкам только.
- Э... за базаром следи!
Зяблик сверлил Сивого таким взглядом что сразу стало ясно - Боря
труп, стоит только из института выйти.
«Ну-ну», - Сивый не отводил взгляд.
Машка, чуя, что пахнет жаренным, вклинилась между ними.
- Антон, вообще-то Боре тоже надо поговорить с Вениамином
Бенедиктовичем, отстань от него, пожалуйста! Лучше сходи купи мне
сладкую вату, я жутко проголодалась, а сладкое улучшает работу
мозга.
- Ладно, - Зяблик заскрёб яйца, оттягивая труселя, а уставившись
на Сивого своим диким взглядом, резко поднял руку имитируя удар. -
Опа!
Он заржал как конь и принялся приглаживать волосы.
- Америка-Европа, выдыхай, - Боря не шелохнулся.
«По хорошему пырнуть его, да заточки нет», - подумал Сивый. -
«Ну ниче, сочтёмся, если че так мы обоюдно друг другу не
понравились».
На тормоза Борис Дмитриевич спустил ситуацию во многом потому
что ожидал скорейшего пробуждения. А впечатления ото сна не
хотелось портить. Но сон, чем больше длился, тем больше становился
реалистичным. И тем больше нравился Сивому.
- Жду тебя внизу, если не сыкло, - шепнул Зяблик и зашагал на
лестницу широко расставив руки.
- Борь, не обращай внимания, сейчас покурит и остынет, он быстро
отходчивый, - со знанием дела сказала Маша. - Никак не может
смириться с тем, что его стих оказался худшим на потоке. И вообще,
он меня ревнует к каждому столбу.
Боря проводил Антона взглядом.
- А у нас с тобой разве нет ничего, Маш?
- Что ничего? - девчонка приподняла бровь. - Ты вообще про что,
Борь?
- Ну шуры-муры, секс-шмекс? Тычинка пестик не опыляла?
Сивый четко помнил, что в прежней реальности у них с бондарихой
крутился роман. Все не закончилось одной ночью. Она ещё потом ему
письма целый год писала на тюрягу. Там то никакого Антона не было,
даже близко на горизонте. Вернее был...
«Без ста граммов, пожалуй не разобраться».
- Ты опять начинаешь, - Машка закатила глаза.
- Че начинаю, у меня даже стихи на язык наворачиваются. Я
поднимаю руки, хочу тебе сдаться. Ведь ты же так красива в свои
восемнадцать...