Все такое старое и затхлое, что требовало замены ещё лет десять
назад.
Заходить внутрь не хотелось, но Сивый переборол себя. Подошёл к
раковине, в рыломыльных принадлежностях обнаружил кусок
хозяйственного мыла, а рядом с унитазом вместо туалетной бумаги
стопку газеток. Это сейчас трехслойная туалетная бумага, а тогда
как-то так справлялись. Зацепил ведро воды, за малым не перевернув.
Выругался.
Зачем здесь ведро стало понятно, стоило открыть кран. Раковина
истошно отрыгнула канализацией и из крана вылилась тонюсенькая
струйка ржавой воды. Забыл Боря, что водоснабжением беда, как есть
забыл. Чтобы вымыться или смыть дерьмо в унитаз требовалось
выходить во двор, к колонке.
Сивый взял ведерко, в котором оказался корчик, полил руки и
вымыл куском хозяйственного мыла. Понаблюдал, как пенная мутная
водица стекает в отверстие в раковине, тоже забитое ко всем
чертям.
«Грустно все».
Если в годы молодости Борису Дмитриевичу казался привычным и
обычным такой уклад, то теперь имелось отчетливое понимание - не
должно быть так. Мало какая советская семья пережила распад Союза
без сложностей, а бабке в одиночку воспитывающего внука пришлось
тем более нелегко. Тамаре Семёновне надо низко в ноги кланяться за
то, что тянула на шее аболтуса, а не отдала в Детский дом.
Сивый вытер руки и вернулся в зал, где бабуля разливала чай.
Зал пребывал в полутьме - света с улицы явно не хватало для
нормального освещения. Сивый щелкнул выключатель, но лампа не
сработала.
- Перегорело?
- Оставь, дядя Гена говорит в выключателе дело.
- Дядя Гена? - Боря приподнял бровь, смутно припоминая дядю
Гену.
- Ну Лобутько, сосед наш. Обещал прийти посмотреть.
«Ясно», - Сивый посмотрел на старую советскую люстру на потолке.
- «Разберёмся, бабуль».
- Ну рассказывай, внучок, как все прошло? - бабуля сложила на
стол руки и внимательно посмотрела на Бориса, приступившего к
трапезе.
- Пойдёт, ба. Сама как? - спросил Сивый, уминая пирожки. Вкусные
такие, заразы.
- Да я что, вот на кухне все утро проторчала, валерианку пила.
Думал все от твоем сегодняшнем выступлении, - вздохнула Тамара
Семёновна. - А меня Марфа Константиновна успокаивала. Говорит, Тома
- у тебя золотой внук растёт.
- У нас телефон работает, ба? - удивился Борис.
- Работает, я ж у Марфы Константиновны заняла на оплату. До
пенсии, - женщина тяжело вздохнула. - Как твою сивую черемуху
встретили?