За время, пока я валялся в госпитале, инженеры по моей команде
приступили к изучению чудо-оружия и трофейного клыка Боевого Зверя.
Хотя он и вытащил тот нож-крюк из моей спины, — о чём я не знал,
когда предлагал использовать его для операции, — но кусочки металла
врачи всё-таки достали из раны. И этих образцов должно было быть
достаточно для изучения.
Моя теория отчасти подтвердилась. Материал клинка представлял
собой невероятно сложный сплав металлов, дополнительно удерживаемый
единым при помощи белковых связей. Что уже подтвердило мою догадку,
что для «закалки» Боевой Зверь использует кровь поверженных врагов.
К сожалению, на этом хорошие новости заканчивались. Во-первых,
подобная структура, по всем расчётам, не должна была давать такого
абсурдного прироста прочности. Во-вторых, ни повторить изначальный
сплав металлов, ни заставить его взаимодействовать с кровью так,
как это делала заготовка Зверя, флаксанцы не могли. Им не хватало
фундаментального понимания того, что лежит в основе этого процесса,
да и в целом понимания, как работает сверхпрочность подобных мне и
Зверю существ.
К тому же этот металл — не серебряная пуля или криптонит для
вилтрумита, он просто очень прочный. Требования к силе, которую
нужно приложить, чтобы эффективно использовать его против кого-то
действительно прочного, резко ограничивают круг потенциальных
пользователей. К тому же не стоит забывать о скорости. От того же
Брита с подобным ножом не будет никакого толку. Ему просто не
хватит сил, чтобы порезать мою кожу. По той же причине весьма
сомнительной была идея заряжать пулями из этого металла
огнестрельное оружие, хотя тут уже всё зависит от кинетической
энергии выстрела и скорости пули.
И последнее: что меч, что нож Боевого Зверя всё-таки сломались в
ходе нашей схватки.
С клыком всё было ещё непонятнее. Это был самый обычный зуб,
мало чем отличающийся от зуба африканского льва или тигра —
белковый коллаген, кальций, фосфор и прочие минералы — ничего
сверхъестественного, если не считать примерно в полтора раза
повышенной плотности. Не было даже особо хитрой внутренней
структуры, как у каких-нибудь жуков-броненосцев. Почему он мог
разрезать ткани моего тела, было такой же загадкой для учёных, как
и то, почему эти ткани так тяжело разрезать в первую очередь.