Да задолбала, тебе же тысяча с лишним лет, хватит вести себя как
неуверенная школьница!
Я шагнул вперёд и решительно накрыл её губы своими, а чтобы она
не вырвалась сразу, придержал её рукой за основание шеи. Глаза
амазонки распахнулись в шоке, словно у кролика, попавшего в свет
фар автомобиля.
Честно признаюсь, это был самый неловкий, я бы даже сказал
детский поцелуй в этой моей жизни. Она так и не разомкнула губ, а
через несколько секунд вовсе опомнилась и отстранилась, разрывая
поцелуй и делая шаг назад, к деревцу. Ну блин, а в кино это всегда
срабатывало.
— Ты что творишь?! — с возмущением воскликнула она.
— Теперь мы уже «даже», — с ухмылкой ответил я.
— Нельзя просто…
— Ты слишком усложняешь, — перебил я, снова делая шаг к женщине.
— Да, всё случилось спонтанно и неожиданно. Для тебя это непривычно
и неправильно, но ты не обязана никому ничего доказывать. Важно
только одно: хочешь ты этого сама или нет?
Она упёрлась спиной в дерево, а руками мне в грудь, глядя в
глаза на удивление испуганным взглядом — вот уж не думал, что в
отношениях с тысячелетней милфой именно я буду хищником, а она
добычей. Неужели всё из-за того, что она всю жизнь
специализировалась на женщинах? Я ведь не могу быть её первым
(после сотен фаллоимитаторов, полагаю) мужчиной? Или могу?
— Я не… — понятия не имею, что она хотела сказать. Я снова
предпринял атаку поцелуем.
И на этот раз результат получился куда более удовлетворительным.
Некоторое время она стояла словно парализованная, но несколько
секунд спустя лед всё-таки тронулся. Сначала она закрыла глаза,
уступая и пуская меня на свою территорию, а затем и сама включилась
в игру.
Какое-то время мы просто целовались, словно парочка подростков
на заднем дворе школы, впервые открывшая для себя мир
чувственности. В этом не было даже сотой толики той страстности, с
которой я столкнулся, когда за рулём её тела была Объятье, но я не
спешил выносить разочарованный вердикт. Возможно, ей и правда
просто тяжело преодолеть этот ментальный барьер
мужененавистничества, заложенный в неё воспитанием.
Через полминуты я прекратил поцелуй, но пока не отпускал
женщину, прижимая её к дереву своим телом и наблюдая, как она снова
открывает глаза.
— Всё ещё считаешь, что это неправильно? — спросил я, поймав её
затуманенный взгляд.