— Ты готов? — снова нервный голос Хлои.
— Режь уже! — не открывая глаз, приказал я.
Как странно ощущать прикосновение чужих пальцев к собственному
сердцу. Это даже не… Первый же надрез острой вспышкой отразился на
моих нервах. До меня донёсся скрежет металла, когда мои пальцы
смяли края койки — хорошо, что никому не пришла в голову идея
подержать меня за руку... Ладно. Это больнее, чем я думал, но я
могу это вытерпеть, бывало и хуже.
К счастью, пытка не продлилась долго.
Следуя указаниям врача, Хлоя сделала несколько быстрых надрезов,
лишивших меня сердца.
После чего я мог наблюдать, как ассистент хирурга уносит измятый
кусок плоти куда-то за пределы моего зрения.
— Мы восстановим ваше сердце отдельно, — словно прочитав мои
мысли, успокаивает меня врач. — А сейчас нам нужно подключить вас к
аппарату.
— Делайте… — слабо киваю я.
Операция продлилась ещё почти пять часов, но для меня это была
целая вечность. Я то проваливался куда-то в темноту под странный,
но убаюкивающий фоновый шум, состоящий из переговоров врачей и
писка аппаратуры, то поднимался обратно на поверхность сознания.
Это было не столько больно, сколько изматывающе. В какой-то момент
мне начало казаться, что я вовсе покинул своё тело и наблюдаю за
всем со стороны.
Через час врачи закончили с подключением меня к аппарату,
который взял на себя работу сердца. Обычно в таких случаях ставят
имплантат, но тогда стало бы нереально провести обратную пересадку,
когда родное сердце будет восстановлено. Поэтому мою грудную клетку
оставили вскрытой и закреплённой тисками, а артерии подключили к
трубкам, перегоняющим раствор, содержащий все необходимые для
питания организма элементы.
Затем они перешли к другим повреждённым внутренностям.
Собирая меня, словно конструктор, из оригинальных частей и
поспешно выращенных искусственных тканей, они работали так
несколько часов. Невозможность сшивать края ран сильно усложняла
процесс, но они выкрутились, используя искусственные органические
клапаны и что-то вроде присосок, которые удерживали ткани вместе,
чтобы они могли начать регенерировать.
По мере того, как мои собственные органы будут
восстанавливаться, эти скрепления, как и все прочие искусственные
запчасти, должны будут полностью раствориться.
В какой-то момент, спустя долгие часы мучительной полудрёмы, я
снова отключился.