И всё же даже в таком состоянии я понимал, что нужно
сопротивляться. Что если я сейчас поддамся хотя бы на секунду, эти
ублюдки меня просто убьют, растерзают на части, как стая диких
собак. Так что я продолжал бороться. Отбивался ногами, продолжал
бить Лукана головой, извивался, выкручивался, словно змея, из этих
смертельных объятий.
К счастью, я был на этой планете не один.
«Сынок, держись!» — услышал я вдруг голос отца в своей голове, а
затем что-то серое и усатое промелькнуло у меня перед глазами,
сметая прочь психованного.
Ещё один вилтрумит. Отец швырнул его, словно снаряд, чтобы сбить
с меня одного из противников. Неожиданно я понял, что никто больше
не держит мои руки.
Лукан тоже куда-то подевался, и я почувствовал себя достаточно
свободным, чтобы выблевать наружу целый литр крови и желчи из
своего желудка. После этого я наконец-то снова смог нормально
дышать. Точнее, задыхаться. Мои лёгкие забились в спазме мелкого и
частого дыхания, словно пытаясь экстренно проветрить систему.
Это и правда сработало, и мне чуть-чуть полегчало.
Во рту стоял мерзкий привкус желчи, пресс всё ещё болел так,
словно это мне, а не Лукану вскрыли заточкой пузо, но в голове
чутка просветлело. Я огляделся.
Красный плащ отца мелькал у основания горы, куда он утащил сразу
двух противников — Лукана и Сайлана. А я остался один на один с
третьим вилтрумитом, тем самым, которого бросили в меня, как
снаряд.
Он был чуть поменьше своих товарищей, но всё ещё с телом
бодибилдера (другими вилтрумиты, видать, не бывают), с седыми
волосами, усами и даже бровями. Такой себе добрый дедушка, хоть
прямо сейчас надевай бороду и костюм Санты, и мне бы порадоваться,
что молодых здоровяков сменили на какого-то старика, вот только…
Отец ведь говорил, что с возрастом вилтрумиты становятся только
сильнее. При этом седовласый выглядел довольно свежим, даже
костюмчик у него всё ещё был полностью чистым, не запятнанным
кровью.
Увидев меня, едва стоящего на ногах, он зло и предвкушающе
усмехнулся, окончательно подтвердив, что дедушка-то совсем не
добрый.
— Ты мой! — с восторгом заявил он, бросаясь в мою сторону.
Ещё не отойдя от только что пережитого избиения, я совершенно не
успел среагировать, когда он схватил меня одной рукой за горло и
потащил прочь, разбивая моей головой какие-то каменные плиты.