— Ночью надо идти.
— Согласен. Артём, ты с нами или мамочка не отпустит?
— Я сам по себе, — огрызнулся Артём. — С вами.
С парнями они договорились созвониться потом, а сейчас Артём просто изучал район, присматривался к тачкам, запоминал, где и какая стоит. Всё бы ничего, но отец снова названивал не переставая.
— Ты где опять шляешься?
— Что снова хочешь таксистом поработать? Ну можешь подъехать.
Артём назвал адрес, присел на скамейку, вытянув ноги, стал ждать приезда отца. Тот приехал достаточно быстро, но не стал ждать, когда Артём сядет в машину, вместо этого он сам вышел из машины.
— Сядь. — Никита указал на скамейку.
Парень нагло усмехнулся и сел. Стал ждать, что же интересного ему собирается говорить отец.
— Ты ходишь в школу, учишься, слушаешься меня и мою жену, в общем, ведёшь себя, как примерный мальчик, за это ты будешь регулярно получать карманные деньги, а в восемнадцать лет получишь квартиру.
— И после восемнадцатилетия я тебя больше не увижу?
— Да.
— Договорились.
Вот такая она отцовская товарно-денежная любовь, но Артёма устраивает такой вариант.
Поэтому сегодня он здесь, в этой грёбаной школе в малиновом пиджаке. Ничего всего-то четыре года, и он больше никогда их не увидит.
Галине казалось, что этот месяц она жила в каком-то бреду. То, что мальчик её никак не слушается ,это нормально. То, что они с Никитой живут, как соседи — тоже. Муж, конечно, пытается вернуть их отношение обратно в супружеское русло, но Галина не готова. До сих пор не готова.
У детей начались летние каникулы. И если с Женей всё понятно, то с Артёмом было множество вопросов.
— Никита, может быть, стоит отправить Артёма в лагерь?
— Если захочет. — безразлично пожимает плечами мужчина.
— Так нельзя. Он ребёнок. Его надо направлять, ему надо помогать, а ты вместо этого откупаешься! Думаешь, я не вижу? Так нельзя, Никита.
— Не вмешивайся. Я сам разберусь со своим сыном.
— Нет. Ты сгубишь его.
— Я сказал, не вмешивайся! — Никита стукнул кулаком по столу. — Это больше не обсуждается. Займись Женей, а об Артёме я позабочусь.
— Ох, Никита, как бы ни было слишком поздно, когда одумаешься. Если конечно, одумаешься.
Галина покинула кухню и отправилась к дочери.
— Жень, собирайся, сейчас поедем в магазин, купим летних вещей, а завтра поедешь к бабушке.