В демисезонной куртке оказаться под дождем. Да еще и без шапки и
зонта – не лучший опыт.
Павел мчался вперед, с домиком из ладоней над головой. Мощеные
булыжником улицы древнего города стали скользкими как депутаты.
Приходилось быть осторожным, чтобы не поскользнуться и не
распластаться посреди дороги.
Несмотря на ранний час и ненастную погоду, в городе уже кипела
жизнь. Люди всех возрастов и слоев общества суетились по своим
делам, спеша из одного места в другое.
«Да… Давненько я не поднимал глаза выше тротуара».
Оглядываясь по сторонам, Паша впечатлился древним городом:
Здания невысокие, но внушительные, монументальные, выложенные из
камня и кирпича. Железобетонные новостройки, разбавляющие
античность, не могли скрыть свидетельство стойкости и отваги тех
древних времен, когда каждая постройка была крепостью, не просто
домом.
Жаль, что лил дождь, и нет времени рассматривать архитектуру
города-крепости.
Паша поспел в школу как раз к звонку. Он быстро занял свое место
в конце класса, почти двухметровой шпалой глядя на расписанную
красивым подчерком доску из-за спин одноклассников.
- Снова опоздал. – Тучная фигура соседа по парте – Мишани,
склонилась к нему с тихим шепотом. – И вечером гулять не вышел. Что
с тобой, заболел? Или витаешь в облаках из-за любви к Кате?
Идиотский тон толстяка заставил довольную морду Павла
скиснуть.
Они вдвоем дружили с детства, жили в одном подъезде, ходили в
один детский сад, и вот, сидят рядом.
Два неразлучных бездаря, с не самой благонадежной
репутацией.
Мишу называли Репчатым, а Павла – Порей. Луковицы, на оценки
которых без слез не взглянешь.
Павел, посмотрев на друга детства, вдруг понял, что искал
оправдания невыполненному заданию совсем не там, где надо. Именно
этот хряк постоянно отвлекал от занятий, втягивая во всякие
неразумные авантюры.
Ох, и сколько же раз по вине Мишани он огребал… Но даже с такой
предысторией Паша всегда с теплотой вспоминал друга детства,
которого не стало в двадцать семь лет.
Инфаркт миокарда забрал, пожалуй, единственного человека, помимо
родных, кто бы вызвался помочь в трудную минуту.
- Не городи чушь. Любовь? – Паша усмехнулся, проклятая любовь
стоила ему всего. – Человек разумный предпочитает не ее, а то, на
что эту любовь можно купить.
Потерев друг о друга указательный и большой пальцы, Паша
улыбнулся. Хоть он раньше и относился к этой реальности как к
бреду, наушники были заказаны не случайно.