Было видно, что ей не терпится поскорее встретиться с
негодяем.
— Давай уж досмотрим до конца, — предложил Тэн.
Она безропотно села на прежнее место и снова уставилась в
проекцию. Там же происходило нечто необычное: Климент приблизил
свое лицо вплотную к лицу Феми, вытянув губы вперед. Затем он
довольно долго смотрел ей прямо в глаза и медленно покачивал
головой то вправо, то влево, время от времени прикрывая веки.
— Какая гадость, — сказал Тэн.
— Они целуются. — Дарпа посмотрела на него и улыбнулась. —
Допускаю, что это может нравиться не всем.
Феми тем временем поспешно разделась и опрокинулась на спину
вдоль заднего ряда сидений. Климент одновременно с ней скинул свою
черную куртку, все что было под ней и даже снял штаны. Тэна
передернуло от отвратительного вида чужого человеческого тела,
улучшенного до уровня самца обезьяны со всеми вытекающими из этого
мерзкими анатомическими подробностями. Волосатая грудь Климента
заполнила всю проекцию и принялась раскачиваться вперед-назад,
словно маятник Фуко, только в несколько раз быстрее.
— Игнат, у тебя есть способ стереть из моей памяти то, что я
только что видел? — спросил Тэн.
Сорокин лишь рассмеялся в ответ:
— Боюсь, что тебе придется с этим жить, любезнейший.
Смирись.
— Ты как барышня прямо, — сказала Дарпа и игриво подмигнула.
— Ладно, продолжаем. — Тэн отмахнулся от них рукой.
Довольно эксцентричный акт коитуса продолжался минут пять, после
чего его участники наспех оделись, отводя взгляды, и выбрались из
кабины. К тому времени их хоппер уже успел припарковаться у здания
«Цирка».
У двери дежурил сменщик Климента, Тирон. Он распахнул перед ними
дверь, и Феми прошла вперед. Там их встретил знакомый полицейский
андроид-весельчак. Феми прошла по коридору вслед за андроидом,
несколько раз оборачиваясь, но за ними никто не следовал — Климент
остался где-то позади.
Они шли через загон с титанскими сиренами, через комнату с
металлическим крюком и висящей на нем тушей грузового бота, затем
по коридору, пока не оказались в том мрачном помещении, где Тэн и
Дарпа впервые увидели ее корпус, лежащий на столе с размозженным
черепом.
Как только на записи появился пустой металлический стол с
тумбочкой, она тут же оборвалась.
— Что, это все?! — почему-то злобно спросила Дарпа.
— Боюсь, что да. — Сорокин беспомощно развел руки, словно
оправдываясь.