Ну, что, Ирочка? Твой ход
Почти не сомневалась, что она ответит.
— Странно, судя по твоему лицу, я подумала, ты только что всем пятерым охранникам отсосала, включая Пашу.
Лиза, ища поддержки, растеряно взглянула на меня, на Иру, на девчонок. Все молчали. Как говорится, молчание – знак согласия.
— Ир, ты что? Зачем так про Юлю?
— Затем, что это правда. По ней всё сразу было видно.
Криво улыбаясь, я поигрывала вилкой в правой руке. В моей извращённой фантазии вилка уже летела Ире в глаз.
— Устами младенца глаголет истина. Ты права, дорогая, только бы слепой этого не увидел.
Мне вдруг стало легче, как будто ткнули иглой в надутый до предела шар, и он с тонким свистом начал выпускать воздух.
Из кухонной двери вышла женщина преклонных лет с короткой стрижкой в цветастом синем платье и красном фартуке. Несколько раздраженным тоном обратилась к нам.
— Девчонки, давайте быстрей. Вы задерживаете нас.
Последние минуты ужина прошли в гробовом молчании, все жаждали как можно быстрее покинуть столовую, убраться из давящей атмосферы ненависти, сотворённой мной. «Блюдо вечера» оказалось несъедобным. Девчонки похватали шоколадки, бутылки с водой на чайном столике и убежали.
Доедала я по заведённой традиции рядом с притихшей Лизой, вымучивающей третью кружку чая. Она дожидалась, когда я закончу, не сбежала от меня, как от прокажённой. Только мы поднялись из-за стола, как работница кухни выкатила из подсобки тележку и начала грузить на неё грязные тарелки.
Мы с Лизой вышли в прохладный тихий вечер, оставив за спиной громыхание тележки и звяканье посуды. На улице стало легче дышать.
— Юль, это же неправда? — Лиза не могла больше держать это в себе, — то, что сказала Ира.
— Конечно, неправда.
— Но что-то же случилось?
— Что-то случилось.
— Не хочешь рассказать?
Я отрицательно качнула головой. Злость на Лизу смыло приливной волной как мусор с берега. В гневе я назначила её виноватой, но моя душа не получила от этого никаких дивидендов. Болезненные злые мысли только разбалансировали, размотали меня на атомы, как ядерный реактор. Клеем, скрепляющим разорванные атомы, бальзамом на швы между ними оказалось простое присутствие Лизы рядом. Она не бросила меня, несмотря на то, что мгновенно ощутила мой гнев, направленный на неё.
— Я не нашла твой камень под верандой.