— Возьми – это Коловрат. Славянский оберег.
Небольшая пауза, взгляд на ладонь Лизы.
— Не надо.
Маленький металлический круг солнца, расчерченный лучами, наверное, не помешал бы, но Жанна почему-то отказалась.
— Подожди, подожди, — я принялась быстро крестить Жанну, чувствуя, как по щекам беззвучно текут слёзы.
— Всё. Ладно.
— Ладно, ладно, — закивала Лиза. — Матушка Лада, береги свою дочь.
Жанна помахала руками, разминаясь, зашла по щиколотку в реку.
— Холодная? — мой голос предательски дрогнул.
— Нормальная. Бодрит.
Присев у кромки воды, я опустила в неё руку. В такой прохладной воде я никогда не купалась, боясь застудиться. Жанна пошла дальше, глубина стала ей по пояс, течение уже сбивало с ног. Несколько шагов, Жанна взмахнула руками, окунулась с головой, поплыла вперёд.
Мы стояли на берегу, до рези в глазах вглядываясь в темноту. Беззвёздная ночь стирала границы между небом и рекой. Жанна уплывала, исчезала в чёрном «нечто», вскоре стали не слышны её гребки – всплески воды.
— Она доплывёт, — прошептала Лиза.
— Конечно. Она сильная.
Глава 8. Иу-иу
Меня колотило от ночной свежести. Сырой ветер с реки пробирал до костей, в лесу не чувствовался этот промозглый холод. Лиза тоже озябла, растирала плечи, сжавшись в комок. Мы заторопились в лагерь. Рядом с Лизой мне было гораздо спокойнее. Мы чуть слышно переговариваясь, поднимались по лестнице. Голос Лизы разгонял мистический страх, что холодной змеёй вползал в сердце. Внешне сохраняя невозмутимость, внутри я тряслась от ужаса, отсчитывая каждую ступеньку. На середине лестницы вдруг остро пожалела, что не подобрала на берегу какой-нибудь булыжник.
Пугать друг друга страшилками на безлюдном берегу реки, на длинной монструозной лестнице, никто из нас не хотел. Для нашей психики ночная вылазка и так была сверхтяжёлым испытанием.
Когда мы дошли до ворот, я выдохнула. Нам покорился ещё один рубеж.
Ворота были закрыты на замок.
На всякий случай я подёргала створку, попыталась разомкнуть дужку замка. Вдруг он висел только для вида?
— Заперто.
— Что делать? — Лиза прикоснулась ко мне ледяной рукой.
Я повернулась к ней и зависла в прострации. Если бы узкий луч софита высветил в её глазах неприкрытый, смертельный ужас, этот взгляд разворотил бы в сердце зрителя громадную дыру.
— Ты красавица, — ответила я Лизе.