— Это логично, я бы так же поступил, — Ласси принялся измерять
шагами комнату. — Дрезден прекрасно укреплен. Саксония богатое
герцогство, там есть, чем поживиться и восполнить запасы. Да и
армию усилить саксонскими рекрутами. Где же австриячка? Почему она
сама первой заговорила о союзе, а теперь от неё ни слуху, ни духу.
— Он развернулся и пошёл в другую сторону. — Что же делать?
Салтыков не сможет удержать город, не с тем количеством войск,
какое у него сейчас в подчинении. Так стоп, — Ласси остановился,
глядя на Сомова, но не видя его. — А где сейчас знаменитая
бранденбургская гвардия?
— Наверное, в Бранденбурге, — предположил поручик, хотя Ласси у
него об этом не спрашивал.
— Нет-нет, я говорю о наёмниках, о целой армии наёмников,
которых выгнал со службы король Фридрих, отец нынешнего короля
Фридриха. Сомневаюсь, что они не затаили обиду на Гогенцоллернов. —
Ласси так быстро, как позволяли ему уже немолодые ноги, направился
к двери. — А его величество Пётр Фёдорович говорил мне, что я могу
запустить руки в остатки прусской казны, часть которой он
специально оставил мне на нужды армии. Сейчас как раз возникла
нужда в этих деньгах. Главное, надо найти этих бравых ребят и
заключить с ними краткосрочный договор, на одну кампанию против
Фридриха. А куда деваться? Трудные времена требуют принятия трудных
решений. Да, поручик, — фельдмаршал остановился у дверей и
повернулся к Сомову, про которого, как оказалось вовсе не забыл. —
Атаман казачьего войска Кочевой со своими казаками и башкирами
сейчас неподалеку от Магдебурга расположились. Отдохнешь и давай к
ним. Зачем нам давать Ганноверу, который усилен англичанами, я
готов поспорить на это, спокойным маршем идти? Правильно, незачем.
Да и Фридрих давненько с башкирами не встречался. Соскучился,
небось? Надо бы ему напомнить о себе. — Он замолчал, а потом
добавил более жёстко. — Мне нужно время, чтобы приготовиться. Дай
мне это время, поручик. Век благодарен буду. — И фельдмаршал вышел,
оставив Сомова в раздумьях на тему, а так ли нужен ему отдых, ведь,
если много отдыхать, можно везде, где только можно опоздать.
***
— Ну что, Христофор Антонович, готов ехать в неизвестность? —
Воронцов посмотрел на попа, который в это время посредине палубы
«Великой княгини» разговаривал с бывшими каторжниками, которых
отобрали в этот поход.