А я была уверена, что не пробовала ничего лучше печёной
осетрины, которую нам наконец принесли. Нежное, распаренное филе,
розоватое от бруснично-гранатового сока, такого пахучего, что
отнимало ум, ягоды в окружении хрустящих веточек кинзы, подсушенных
в печи, — всё это рождало во рту непередаваемые ощущения. После
веселья каждый оттенок вкуса казался отчётливым, как никогда, и
столь же упоительным.
— Что ты делал на Чакте?
— Отдыхал, — хмыкнул Мэт.
— Там же ничего нет. Одни тюлени, медведи и туман.
— Сплошной туман, — подхватил он. — Сам поднимается из
недр, даже бурить не надо. Лежит на земле толстыми облаками.
Поверь, это очень красиво.
Ресторан "Море Изобилия" тоже был красив, но — скучен. Ни
музыки, ни артистов, ни суб-эффектов. Отличное место для одиноких
медитаций над розовым тунцом, приготовленным на гриле, или сибасом
с соусом из южных трав, для задушевных разговоров и долгих
молчаливых взглядов глаза в глаза.
Мэт не торопясь накрыл мою руку своей, и я поняла, что ничего не
имею против. Кроме одного…
— Хочу танцевать. Сто лет не танцевала.
— Ты читаешь мои мысли, — усмехнулся он.
В два счёта расплатился, и мы вышли в сгустившиеся сумерки.
Кровь горела, старый город, подсвеченный цветными огнями, казался
праздничным, гуляющие жители — красивыми и довольными.
На соседней улице располагался танцевальный бар "Поймай
вибрацию".
— Только я там никогда не была. Я нигде не была, — и сейчас
ничуть не стеснялась в этом признаться.
В баре стоял подозрительный сладковатый запах. В первом зале
пили, курили, играли в бильярд и вихлялись на небольшом круглом
танцполе мрачные личности в коже и заклёпках — гаечные ключи в
карманах, на шеях окуляры в кожаной оправе. Должно быть, из так
называемых "механиков", которые стояли за мир без магии, или говоря
современным языком, без субстанции. В соседнем зале собрались на
вечеринку "розочки", убеждённые, что в жизни надо видеть только
милое, сладкое и пушистое. Кудлатые розовые парики, чулки в розовую
полоску, розовые леденцы на палочках, и у каждого на носу огромные
розовые очки.
Мы взяли по коктейлю "Сидел в росе кузнечик". Кузнечик и правда
сидел — зелёный, флюоресцирующий, и в другой раз я бы не
притронулась к такому напитку, но сейчас меня ничего не пугало.
— Росы тут ни капли, — уверенно заключил Мэт. — Но пробирает
недурно.