Судя по интерьеру, постройку завершили совсем
недавно и ещё не успели толком обжить, но мне всё равно нашлось,
где разгуляться.
В
комнатах, помимо раскладушек с продавленными старыми матрасами и
штабелей отделочных материалов, имелся небольшой запас рабочей
одежды. В основном – засаленный и забрызганный камуфляж, да
растянутые «треники» не первой свежести. С переодеванием я спешить
не стал, понадеявшись, что найду что-нибудь почище, а вот
единственную куртку-«хабэшку» сразу накинул себе на
плечи.
Кухня же по количеству всякого добра играючи
уделывала остальные помещения. Сюда даже завезли кое-какую мебель,
обыскав которую, я нашёл несколько шайб консерв, початую бутылку
водки и четыре пачки вездесущего «Доширака». Хоть сейчас бери и
выдвигайся в поход на ближайшую лесную полянку для пиршества. На
кухонном столе валялось несколько ножей разной степени остроты и
почерневшая буханка хлеба. Имелся ещё и полиэтиленовый пакет со
снедью, под одним из табуретов, но он издавал такие ядрёные запахи,
что трогать его категорически не хотелось.
Главное же сокровище, разом затмившее
остальные находки, обнаружилось сиротливо брошенным в дальний угол,
как какая-нибудь ненужная тряпка. Им оказался старенький
парусиновый рюкзачок с кое-как зашитой рваной дырой на боку. Раньше
в нём явно таскали всякое строительное барахло, отчего ткань вовсю
пестрела разноцветными разводами. Да и запах растворителя от него
шёл вполне отчётливый.
Вот теперь точно заживём, как в
сказке!
Первым делом я проверил лямки. Ничего, ещё
крепкие, пусть и кое-где суровая нитка истрепалась и торчала
наружу. Внутри оказались какие-то скомканные целлофановые упаковки
и промасленная бумага, мигом присоединившиеся к остальному мусору
на полу. Мне это точно не пригодится. Помимо основной секции,
литров на тридцать, имелась ещё одна, вроде крупного внешнего
кармана, закрывающаяся на отдельный ремень. Туда идеально
поместилась бы рация, прихвати я её с собой. Но девайс до поры
остался лежать рядышком с останками мертвячки.
Как она там, кстати?
Я
выглянул в окно очень вовремя, так как впервые застал момент
кремации без всякого пламени. Хотя по времени она давно уже должна
была давно истлеть. Значит, тот удар прикончил её не до конца. Тело
сильно посерело и теперь будто проваливалось внутрь себя, будто
тающий кусок масла. Спустя полминуты всё было кончено – о женском
зомби напоминали лишь грязные тряпки на припорошенной прахом траве.
Причем там, где поросль касалась открытых участков тела, сорняки
заметно прижухли.