Им дали добро, но с условием, что они сожгут несколько тел, так
как лекарь кое-где нашёл подработку на остатки маны. Гург его
заверил, что они могут всё тут сжечь, но мужчина посмеялся и
сказал, что это лишнее.
На такой позитивной ноте они прошли по коридору и спустились в
холодный подвал.
Дежурный показал нужные Марку трупы и, насвистывая весёлую
мелодию, пошёл прочь.
— Вот этих вот не трогать — за ними ещё придут, а с остальными,
как и договаривались — сожжёте. Давайте, удачи, студенты.
Видно было, что мужчина доволен — а кому охота возится с
утилизацией пол ночи, когда к нему сами пришли и напрашиваются на
эту грязную работёнку?
Всё здешнее «хозяйство» было рассортировано. Те что лежали на
полу — неизвестные, за которыми в течение трёх дней никто не пришёл
и такое добро, как правило, списывали. Нормальных холодильных камер
пока не изобрели — только такие вот погреба. Боялись заразы и
приходилось выкручиваться.
Марк вместе с Йохимом положили экспонат на носилки и донесли до
стола.
— Зажги пока свечи, — попросил он юного ботаника.
В комнате было темновато и пахло, скажем так, не душистым полем
с фиалками. Перед уходом док им показал, где хранится местный
аналог «Звёздочки» и ребята помазали себе под носом резкой мазью.
Пробрало знатно, но так они хотя бы не облюют морг.
В университетской анатомичке все трупы хранились в формалине, и
студенты чувствовали только его «амбрэ». Однако Марк отчётливо
помнил своё первое вскрытие именно в морге. Когда производится
аутопсия желудка, любой, даже самый засраный общественный толчок в
провинциальной глубинке, кажется будуаром Афродиты.
Под удивлённым взглядом Йохима он вынул из заплечной сумки
инструменты для вскрытия.
— Это зачем? – как-то настороженно спросил парнишка.
— Да вот, решил резьбой по дереву заняться. Не тупи. Повесь
лучше фаербол повыше и последи за дверью — вдруг этот тип
вернётся.
— А ты что будешь делать?
— Работать, — лаконично ответил Марк.
Перед ним лежал мужчина лет двадцати пяти с дыркой в животе. От
шеи до пупка Марк провёл продольный разрез. Нож конечно не
секционный, но он постарался выбрать что-то близкое к нему — с
широкой шейкой и длинным лезвием.
Отсепаровывая кожу, он краем глаза посмотрел на Йохима. Тот
боялся пошевелиться. Внутренних органов, действительно не
оказалось. Более того у жертвы не сталось и языка.