— Что там? – с любопытством спросил Артур, глядя на меня с таким выражением лица, будто нам по четырнадцать, и это было первой любовной запиской в моей жизни.
— Скорее всего насчёт завтрашней поездки, – предположил я и потянул за ленту, чтобы раскрыть конверт.
«Счастье моё!
Разлука нестерпима. Эта ночь будет длиться вечность, прежде чем наступит утро, и мы снова сможем увидеть друг друга. Артур и папенька строго блюдут наши нравы и не позволяют мне даже появиться в той половине дворца, где расположены мужские спальни. Повсюду стоит стража. Они и тебя не пустят ко мне. Но сил моих нет терпеть и ждать, когда я вновь смогу тебя целовать.
Милый, мне стало известно, что попасть в северо-западное крыло, где меня разместили, можно через складской подвал. Я буду ждать тебя. Если потребуется, то до самого утра!
Надеюсь, Артур не видел этого письма. Будь осторожен: он не желает, чтобы мы встречались без его чуткого надзора.
Ты ведь не заставишь даму скучать?»
— Пишет, что сильно устала после сегодняшней прогулки, – не моргнув глазом соврал я. – Просит перенести завтрашнюю поездку на вечер или следующий день.
— Почему бы и не перенести, – легко согласился Артур. – Завтра можем сходить на охоту. Да и церемониймейстер ваш уже дырку во мне прожёг. Кажется, у него к тебе есть несколько вопросов.
Стараясь выглядеть небрежно, я убрал в карман записку и выглянул за спину Артура. Действительно, в некотором отдалении стоял эйр Смиленс и в упор смотрел на меня, имея при этом вид ожидающего указания дворецкого.
— Он меня в могилу сведёт, – проворчал я. – Если он снова собирается заставить меня наматывать круги по тронному залу, репетируя поклоны!..
— Что ж, оставляю вас наедине, – насмешливо отозвался мой друг. Поднявшись со скамьи, он потянулся, потом хлопнул меня по плечу: – Хорошо тебе повеселиться.
Мы стукнулись кулаками в знак прощания – и Артур оставил меня за столом беседки одного. Эйр Смиленс не торопился врываться в мою трапезу, и я ещё долго сидел за столом, наслаждаясь ужином, тишиной, сладкими запахами сырого вечернего сада и видом огней, загоревшихся в окнах Белого Дворца.
Рионар
Отложив в сторону последний из указов, я положил на стол перо и потянулся. Почти час мне пришлось просидеть над той кипой бумаг, которую приготовил эйр Смиленс, и теперь всё тело ныло, требуя хорошей разминки. Здесь было всё, от рассадки гостей до цвета мантии, от приветственной речи до цветов, которые должны были украшать свадебную церемонию. Подготовка к двойному событию велась уже полгода, и теперь от меня требовалась подпись под каждым решением, принятым в течение этого времени. А ведь через два дня ещё и генеральная репетиция, смысл которой от меня ускользал. Какой смысл проводить свадьбу второй раз, если все нужные слова уже будут сказаны?