– Может, у тебя и посудина какая завалялась? – спрашиваю, вспомнив, что ничего для этих целей не подготовила. Думала, быстренько сгоняю на пруд и вернусь, а там уже подыщу нечто подходящее.
Усмехнувшись, Аалз материализует небольшую фарфоровую чашу явно из самых древних запасов. По-моему, ещё при людских королях из таких потчевали!
Стряхивает пыль и каменную крошку с каменного же стола, на котором в былые времена разделывали мясо. И я углубляюсь в снадобье.
Высыпаю икру из баночки, подношу ближе к огню – так, чтобы согревалась, но не сгорела. Помешиваю тонкой струйкой магии, вливая особое заклинание в каждую икринку. Смотрю, как пузырьки лопаются, растворяются, превращаясь в однородную водянистую субстанцию. Немножко своего запаха, притрушиваю пылью из волоска...
Кажется, готово. Снимаю с огня, даю остыть, принюхиваюсь. Ну вот, совсем другое дело. Запах скорее цветочно-фруктовый, едва-едва уловимый. Лягушачьего больше не различить.
Распрямляюсь, отмахиваю волосы со лба. Оглядываюсь – вокруг уже чисто и светло, горят тёплые огоньки, пламя в каминной печи продолжает потрескивать.
– Здорово, – улыбаюсь. – Как в старые добрые времена.
– Для тебя, Ана. Приходи, когда захочешь.
Ох, давно я этого сокращения не слышала! Всё чаще Бель да Бель...
Обнимаю Аалза – надо же, даже внешность более-менее презентабельную принял. Улыбка на губах и в глазах неуловимая, мудрая – за ней не одно тысячелетие чудится. Понятия не имею, сколько ему на самом деле лет и сколько он прожил до того, как обосновался в Мерсоле.
Поглядываю с сомнением на баночку: не прольётся ли?
Аалз протягивает пузырёк – подозреваю, более позднего производства, чем чаша.
– Запасливый, – смеюсь, сливаю снадобье туда.
– Угу, – подтверждает паучок, провожая меня к выходу.
Благодарю сердечно, спешу в наши покои, подопечных проведать да к Вильгелинне заглянуть.
***
Девочки давно сопят в четыре дырочки. В наших комнатах уютно, но даже мягкий диванчик в гостевой не манит меня сейчас. Энергии всё ещё через край.
Оставлять снадобье без присмотра, даже в укромном тёмном местечке, побаиваюсь. Пусть пока у меня за корсетом в тепле моего тела настаивается. Там ему надёжнее всего.
Заглядываю и к Эрлен. Та тоже спит, беспокойно ворочается. Вздыхаю. Придётся Тёмной Анабели взять и тебя под своё крылышко. Раз уж так вышло.