— С этого момента ты полностью откажешься от любых наркотиков и
алкоголя, — сказал я Пашутину. — Три дня ты будешь ходить трезвый,
а потом отправишься к врачу для лечения. И избавиться от этой
зависимости навсегда.
Конечно, этого недостаточно, чтобы полностью вылечить парня. Но
начало положено. Я приказал Эдику лечь и выспаться. А сам вышел из
квартиры.
Белокрылова ждала меня возле машины.
— Ну что, теперь поехали к свидетелям. К друзьям Гуляева, —
сказал я бодро.
Но Аня покачала головой. Она серьезно смотрела на меня.
— Нет. Мы поедем в аэропорт. Тебя позвали на помощь. Угон
самолета.
***
Бортмеханика звали Копытин Гриша. Мужик тридцати лет, среднего
роста, приземистый, с короткими толстыми руками.
С «золотыми» руками. Знал самолет наизусть. Он слышал любые
неполадки в двигателях. Как кардиолог чувствует сердце
больного.
Но сейчас он повернулся к командиру экипажа. К Ивану Судову.
Высокому стройному красавчику с голубыми глазами. По которому сохла
половина всех стюардесс.
— Там какие-то придурки со стволами! — крикнул Копытин. — Не
открывайте!
Захлопнул дверь в кабину, сам остался в салоне. В это мгновение
его услышал Ромов. Обернулся, увидел бортмеханика.
— Ах ты, сука, — прошептал Ромов. Прицелился, чуть было не
выстрелил. Но сдержался. — Открывай дверь, сука!
Но Копытин покачал головой. Отважно бросился на преступника.
Рискуя головой.
Бах! Ромов выстрелил в него. Целился в плечо, попал в руку.
Копытин упал на пол. Пуля ушла обшивку кресла, застряла там.
Пассажиры закричали.
— Заткнитесь! — закричал Ромов. — Заткнитесь, не то всех
замочу!
Самолет накренился, он чуть не упал, но удержался на ногах.
Прислонился к спинке кресла рядом.
Потом восстановил равновесие. Подошел к двери кабины. Пнул со
всего размаху. Дверь устояла.
Ромов ударил еще раз. Дверь вылетела. За нею обнаружилась
кабина. Там сидели двое. Командир Судов и второй пилот Тимахин.
— Сади самолет! — закричал Ромов и ворвался в кабину.
За ним Жулев. Только что он угрожал финкой бортмеханику. Теперь
схватил Тимахина за волосы, поднес лезвие к горлу.
— Хорошо, хорошо! Я уже отправился на посадку! — закричал Судов.
Он уже успел отправить сигнал бедствия на землю. — Мы будем там
через десять минут.
Ромов кивнул. Убивать пилотов он не собирался. Они нужны, чтобы
лететь дальше.