— Вот тут… — произнесла она, оставляя губную помаду чуть ли не
самом видном месте.
— Думаешь, кто-то поверит, что я делаю макияж?
Юная княгиня рассмеялась, извлекла из кармана брючек крохотный
флакон духов и нанесла их себе на запястья. Пальчиками пробежалась
по линии выреза блузки.
— Я рисую свое присутствие в твоей жизни, мой князь, — пояснила
она действия и коснулась темной футболки на мужской груди, оставляя
легкий цитрусовый аромат.
— Это можно решить проще, — сказал Михаил, приближаясь.
— И как же? — поинтересовалась юная княгиня скептически.
— Присутствовать в жизни друг друга, — он взял девичью руку в
свою и поглаживал большим пальцем нежную кожу.
— Для этого нужно начать общаться, мой князь, — произнесла Эля,
забирая ладонь.
— А это делать довольно сложно, когда твоего общества избегают,
— он вновь перехватил девичью руку и поднес ее к своим
губам.
— Я опасаюсь тебя.
— Ты всегда так честна? — уточнил Михаил, целуя пальчики.
— Только с теми, кто этого достоин. Или я думаю, что он
достоин.
— Испортила все впечатление второй фразой, моя княгиня, — он все
еще стоял в шаге от Элеоноры и держал ее руку в своей.
— Я просто осталась честна с тобой.
Светлый князь ухмыльнулся.
— Честность может сгубить.
— Кстати, о губительном. Мой отец пригласил нас на семейный
ужин.
— Довольно неожиданно.
— Да, я тоже так подумала.
Эля пристально смотрела в глаза Михаила, не отнимая руки, ощущая
тепло его прикосновения.
— Александр сменил гнев на милость? — уточнил вампир.
— Точно нет.
— На него повлияла твоя мать, — он не спросил — утверждал.
Юная княгиня улыбнулась.
— Тебе это, конечно, трудно понять.
— Не стану отрицать, — согласился Михаил. — Не представляю, как
это — зависеть от чьего-то мнения.
Она хмыкнула, опустила взгляд на руки.
— У тебя извращенное представление о любви, — произнесла,
освобождая кисть. — Как о какой-то неизлечимой болезни.
— Ты правильно подметила, — вампир спрятал ладони в карманы
черных джинсов. — Это и есть болезнь. Зависимость.
Слабость.
— М-м-м. Продолжай и дальше себя убеждать в этом. Все очень
просто: ты привык быть один. А все одиночки циничны и
жестоки.
— Ты собираешься исцелить меня любовью? — с насмешкой уточнил
Михаил.
— Я?! — юная княгиня удивленно вскинула брови. — И не подумаю.
Ты же не забыл о желании, что я загадала демону?.. Твоя тяга ко мне
будет превышать мою к тебе. Этим я и воспользуюсь, — она окинула
его придирчивым взглядом.