«Не скажу, что не ожидал такой реакции, но
всё же жаль, что всё вышло так — всё-таки я не собирался
становиться фриком, которого бояться все обычные люди. Хотя,
вероятно, ещё успеют привыкнуть, и всё наладиться само собой,» —
раздумывал я про себя, подойдя к окну и вглядываясь в него в
поисках того, что же привлекло внимание одноклассников. — «М-да...
Ну если так когда-нибудь и произойдёт, то, судя по всему, явно не в
ближайшее время,» — вынес я печальный вердикт, развернувшись и
пойдя к выходу из класса, увидев всё необходимое.
—
Что там? — сразу же обеспокоенно спросила сестра, стоило мне выйти
из толпы.
—
Всё, как я и думал.
Она немного зависла, обдумывая услышанное,
пока я шёл к выходу из класса.
—
И что же ты думал? — быстро сориентировавшись и догнав меня,
уточнила она.
—
Чай с молоком пьют только извращенцы.
—
Что? — встала она на месте, захлопав глазами. Поняв же, что
произошло, вновь догнала меня. — Да я ведь серьёзно
спрашиваю!
—
Да и я полностью серьёзно отвечаю, — пожал я плечами, и в этот
момент раздался очередной грохот, а сестра, уловив момент, встала
передо мной, уперев руки в бока, прожигая меня настойчивым
взглядом. Закатив глаза, я всё же сказал: — Ладно.
Она моментально изменилась в лице, убрав весь
напор.
—
Там два минивэна. Оба полностью чёрные и затонированные. Явно
дорогие и с элитными номерами. С открытыми задними дверьми. Всё
понятно?
—
Эм... нет, — неуверенно ответила она.
—
Ну вот и подумай пока, — обойдя её, проговорил я, направившись к
двери. — Скоро вернусь. Если что произойдёт — сразу зови
как-нибудь.
Через несколько секунд, пока она ещё пыталась
понять, о чём я говорил, сам я уже вышел из класса, попав в
полностью пустой коридор школы.
«Ни тревоги, ни эвакуации учеников и
персонала, и что-то мне кажется, что и помощи от правоохранительных
органов ждать не стоит. И казалось бы, всё очевидно, но при этом,
что странно, были звуки борьбы и разрушений,» — размышлял я, стоя
на месте, — «Может ли быть, что не весь персонал школы
предупредили? Ну или кто-то из персонала решил противиться приказу?
Вряд ли. Слишком уж маловероятен такой исход. А что это значит?
Скорее всего, звуки борьбы и частичное разрушение сделаны нарочно.
Зачем? Чтобы школа, что пошла на поводу у кого-то из тех двух
родов, членов которых я вчера „обидел“ на дуэли, выглядела
невиновной. Иначе говоря, скорее всего, те два чёрных минивэна, что
видны из окна класса, были набиты какими-то то ли наёмника, то ли
слугами какого-то из тех двух родов, — а может, сразу из двух, — и
прибыли они сюда, чтобы изрядно навредить мне — я уверен, что почти
наверняка им просто поставили цель устранить меня. Школу же об этом
поставили в известность — будь иначе сейчас бы тут во всю гудела
школьная тревога, а по коридорам бегали бы учителя и прочие
паникующие работники школы. Но этого нет. Да и наша учительница
хоть и выглядела взволнованной, но удивления в ней особо видно не
было. В общем, школа почти наверняка сотрудничает с нападающими. А
дабы это хоть как-то скрыть, они решили разыграть маленькую сценку,
в ходе которой школа повреждена и частично разрушена, а некоторые
сотрудники, что доблестно, рискуя собственной жизнью, защищали
детей, ранены. И хоть очевидные несостыковки в этом деле заметит
даже аутист, конечно же, никто ничего делать не будет — всё же из
действительно пострадавших буду, скорее всего, только я. В крайнем
случае, ещё моя сестра. Но, как и говорила сестра, мы с ней тут на
птичьих правах и до полноценных аристократов нам далеко. А с другой
же стороны на закрытия дела и будут давить эти самые „полноценные
аристократы“. В общем, школа молодец, аристократы не причём, а из
пострадавших один или два недо-аристократа, на которых всем,
конечно же, насрать. Как итог: всё окей. По крайней мере, я думаю,
что дела обстоят примерно так. Ну, в любом случае, скоро это я и
узнаю. А пока, для начала...»