Гоню прочь грустные мысли. Сегодня не хочется думать о плохом. О прошлом. Жалеть себя. Сегодня хочется порхать. Творить. И созидать.
Еще раз настраиваюсь на победу. Вперед и только вперед! И тогда все обязательно получится.
Мы с дочкой уже у выхода, как в сумке начинает звонит телефон. Можно, конечно, пропустить звонок. Но вдруг с работы. В голову сразу лезет самый черный сценарий. Яна передумала. Скажет, что погорячилась и что в моих услугах их фирма не нуждается. И я опять останусь у разбитого корыта.
Трясущимися руками ползу в сумку и слегка выдыхаю. Номер на дисплее не моей новой начальницы. Но расслабляться пока еще рано. Ведь звонит воспитатель Анюты. А эта женщина уж точно просто так связываться со мной не будет.
- Что-то случилось, Инесса Владимировна?
Замираю на пороге с Аниной ладошкой в руках. Напрягаюсь, если честно. Быть может, дочь что-то натворила. Сломала? И с меня потребуют компенсацию. Или ударила другого ребенка. Такое тоже случается. Аня никогда не дает себя в обиду. И всегда дает сдачу.
В любом случае вряд ли повод, по которому мне звонят, хороший.
- Олеся Тимофеевна, у нас в группе объявлен карантин. Сегодня ребенка не приводите.
- Подождите. Подождите, - тороплюсь, потому что чувствую, она хочет повесить трубку, - но есть ведь дежурные группы.
- Они уже все заняты.
- Но почему вы не записали туда нас? Вы ведь знаете мне не с кем оставить дочь!
- Не надо мне тыкать. Что вы мать-одиночка, я, итак, прекрасно знаю, – в ее голосе столько пренебрежения, что мне плакать хочется, - но это абсолютно не значит, будто вам все должны. Всего доброго, Олеся Тимофеевна. Свои проблемы решайте сами!
Она отключается. Просто сбрасывает звонок. А я с ума начинаю сходить. Внутри поднимается такая паника, что не захлебнуться ею помогает лишь маленькая ладошка в моей руке. Ну, как так-то? Почему именно сегодня? Почему именно сейчас? И главное, что делать?
Усаживаюсь на пол обхватывая голову руками. Чувствую, как Аня гладит меня по волосам. Прижимаю к себе свою маленькую крошку.
- Только ты у меня есть, - шепчу вперемешку со слезами, целую пушистую макушку, - никому тебя не отдам.
- Мам, ну кому я нувжна?!
- Наверняка много кому. Ты же у меня такая замечательная.
- Мама, а почему ты расствоилась? Это гавкая Инвесса Бавмалевная виновата?