Парень отвел глаза и буркнул:
– Петр я.
– Петя?
– Петр! – упрямо поправил он. – Петями петушков в деревне зовут.
Элька тихонько засмеялась, но, спохватившись, представилась с достоинством царицы, принимающей посла в собственном будуаре:
– Элеонора. А рядом со мной Константин.
Голос у нее получился грудной, тон – величавый. Даже сама восхитилась. А на парня по имени Петр она произвела совсем уж неизгладимое впечатление, это было заметно невооруженным глазом.
– Я его знаю, Константина твоего, – неожиданно сказал парень без особого восторга от своего открытия. – Он сегодня у нас в офисе был.
– Точно! – обрадовался Костя так, словно встретил земляка за тридевять земель от родины. Но в следующую секунду его голос уже потускнел: – Ты ведь охранник Лехмана, так? Где он сам? Куда делся?
Насторожившаяся Элька, внимательно следившая за этим диалогом, заметила, что при упоминании нерусской фамилии настроение у парня тоже испортилось. Словно черт был некстати помянут или вообще олигарх какой.
– Далеко теперь Лехман, – проворчал он. – Отсюда не видно.
– Смылся?
– Убили его. Сегодня днем.
– Понятно, – протянул Костя, хотя по его лицу было видно, что он сообщению не поверил.
Парень постоял немного, пытаясь хмурить пшеничные брови, а потом, как бы спохватившись, шагнул к выключателю и спросил извиняющимся тоном, совершенно не вязавшимся с автоматом и окровавленной гантелью:
– Я свет погашу, ладно?
– Гаси! – отозвалась с напускным весельем Элька вместо заторможенного хозяина квартиры. – Темнота – друг молодежи. – Услышав смущенное хмыканье парня в нахлынувшем мраке, она радушно предложила: – Иди к нам, не стесняйся. Кровать здесь широкая, все поместимся. Костя тебе не откажет, да, Костя?
Уловив раздраженное, но опасливо приглушенное сопение соседа, Элька откинулась на подушку и зашлась злорадным хохотом, дивясь тому, как сильно смахивает ее смех на рыдания.
Если бы ее мог услышать в этот момент Антошка, он вскинул бы на нее незрячие глаза и спросил: «Почему ты плачешь, мама? Тебе плохо?» Только не слышал ее сынишка. Слишком далеко он находился. И надежда обнять его уже послезавтра вдруг показалась Эльке несбыточной мечтой.