С тех событий прошло почти полгода, а я до сих пор просыпаюсь,
словно в бреду шепча: «Не знаю, не знаю, не знаю… Мне неизвестно.
Поверьте!» Похороны прошли как в тумане. Переговоры с кредиторами –
точно во тьме. И вот новый виток. Расставшись с большей частью
приданного и богатства семьи, лишившись высоких привилегий и
поддержки, я умираю.
И никто не в силах…
Почерневший в моей руке кристалл дрогнул, его грани размыло
из-за подступивших жалких слез. Чтобы удержать их, подняла взгляд к
потолку. Как глупо! Придя сюда, я не надеялась на чудо, лишь
выполняла просьбу друга - посетить отшельника из переулка Троп. И
все же… все же, проезжая сквозь грязный квартал на окраине города,
глядя на темные окна давно опустевших домов, я по глупости верила,
что таинственный лекарь, не сумевший снять ничего приличнее темной
лачуги, способен мне помочь.
Преступная наивность заставила захлебнуться горечью
разочарования. Потолок крошечного кабинета с пятнами сырости и
паучьими гнездами по углам, пыльные полки с ветхими книгами и
стеклянными ретортами, к коим не прикасались, кажется, со дня
сотворения мира, отсыревшие шторы, оконные стекла в трещинах,
шаткий от старости стол - все это завертелось каруселью, потемнело
и дрогнуло, когда меня подхватили чужие руки.
- Ми-ле-ди Дега!
Что-то грохнулось на пол, возможно – моя сумка. К вращающемуся
потолку добавились серые круги и черные точки.
- Трианон, что же вы испугались? Присядьте, присядьте… Позвольте
ваши руки... Холодные как лед! Дышите, малышка, дышите…
Малышка? Какое отрезвляющее нахальство! Меня так даже в детстве
никто не называл.
- Ч-что? – прохрипела я, вырываясь из серой мути и из крепких
рук.
- Очнулись? Присядьте, – повторили мне и без лишних церемоний
впихнули в кресло, сырое, как и все в этом заброшенном доме. –
Теперь вдохните поглубже и дайте мне взглянуть…
Я недоуменно уставилась на ладонь, возникшую в поле зрения.
Память услужливо напомнила о хозяине кабинета и кристалла, что я
безотчетно продолжала сжимать в кулаке.
- Да-да, простите.
Я разжала сведенные судорогой пальцы и отпустила последний
осколок надежды на долгую жизнь.
- Так-так…
Лекарь отступил. Как и все предыдущие врачеватели светлого
круга, он испугался неведомой заразы, что пожирает меня изнутри. Не
пройдет минуты, и в глазах, еще недавно лучившихся теплом, появится
жалость. Мне это известно так же хорошо, как и то, что солнца круг
поднимается из-за гор Дагассы, а вслед за громом следует молния.
Слишком много врачевателей отводили взгляд на прошлых осмотрах,
бескрайне много предположений было выдвинуто, бесчисленное
количество соболезнований произнесено. Я уже не жду ничего.