Сам
Иван чувствовал себя крайне неловко. Маргарита могла бы и предупредить, что
намечается подобное мероприятие. Он бы какую-то приличную одежду захватил. На банкет
Ване пришлось идти в джинсах и водолазке. Парень старался держаться в тени, к
еде почти не прикасался, спиртное не пил. И при первой же удобной возможности
исчез на террасе. Там никого не было и можно было собраться с мыслями. Он
стоял, смотрел на город, на огни проезжающих мимо автомобилей, и мечтал, чтобы их
поездка как можно скорее закончилась. Хотелось вернуться домой, в свою уютную
двушку. Здесь, в этом циничном высшем свете, он чувствовал себя чужим и
одиноким. Вся эта роскошь не для него.
Стеклянные
двери раздвинулись и послышались голоса. Это отвлекло Ивана от размышлений. Он
отошёл глубже в тень. Решил, что люди сейчас покурят и уйдут. В полосе света,
лившейся из зала, появились два силуэта – мужской и женский. Иван узнал в даме
свою начальницу, поэтому стал наблюдать и прислушиваться. Маргарита Валерьевна
была в компании этого неприятного типа, Дениса. И он, похоже, уже изрядно захмелел.
Весь вечер балагурил, то едкие комментарии направо и налево бросал, то расточал
комплименты дамам, даже самым некрасивым.
- Не
женился? – прозвучал голос Владыкиной.
Светлов
хохотнул.
-
Ты гонишь? Чтоб член макнуть, жениться-разводиться не обязательно.
Маргарита
повернулась к нему лицом, сдула прядь со щеки и положила ладони на перила.
-
Ясно. Твой жизненный принцип неизменен.
- Видишь,
какой я постоянный!
-
Думала, ты в Европе так и работаешь.
-
Я в трудный для родины час вернулся, а не убежал. Прикинь? Вот незадача.
-
Ну почему? Просто не ожидала тебя увидеть. И, кстати, твой пафос насчёт родины
совсем неуместен.
-
Если б знала, что я тут, не приехала бы, да?
Она
промолчала. А он попытался приобнять её за талию.
- День,
хватит, ты уже перебрал.
-
Да брось, Ритуля! - засмеялся её спутник и вдруг напел, к слову довольно
сносно: - Рита, Рита, Маргарита, Маргаритка, почему я, почему я не ковбой?[1]
За
границей его всегда называли Дэном. И это её Деня звучало так ласково. Как из
детства. Его так когда-то звала мать. Только мать и Марго.
-
Отца не позорь! – сурово и тихо говорила Владыкина, явно настроенная далеко не
столь же беспечно. - Что за едкие комментарии от тебя постоянно звучат? Мог бы
поздравить, тост красивый сказать.