– Самые главные качества, – продолжал Владимир, – необходимые в работе врача-реабилитолога – это умение слушать и убеждать, а еще, что немаловажно… – и вдруг он резко замолчал, в его горле пересохло, а глаза гневно уставились на стоявшую неподалеку жену, которая в присутствии Анны сняла с себя плащ, чтобы укутать им немного озябшего сына, и обнажила тем самым украшенные сильнейшими гематомами руки и плечи.
«Святые угодники, только бы эта швабра кирилловская не подумала ничего лишнего, – размышлял про себя Владимир, все больше бледнея от понимания того, что теперь никак не удастся скрыть от Кирилла этот неприятный факт. – Ну, Ленка, сегодня вечером будет у меня опять с тобой разговор. Как нехорошо получилось…»
Словосочетание «государственная служба», если верить первому впечатлению, звучит очень гордо, величественно и красиво. Человеку, никогда не переступавшему (по долгу службы или по личной необходимости) порога какого-нибудь ведомства, не понять всей сложности ситуации даже в том случае, если он предпримет попытку войти в положение получающих услуги или эти услуги предоставляющих. Бесспорно, среди нас найдется много таких, которые любят обвинять различные органы власти в коррупции и несовершенстве, что, конечно же, не является ложью. Государству еще много над чем нужно работать, но достаточно ли мы честны с представителями его органов? Так позвольте же мне, как сотруднику одного из созданных государством учреждений, рассказать о некоторых «подводных камнях» в его работе, камнях, разбросанных хитрецами, пришедшими за помощью в решении социальных, семейных и хозяйственных проблем.
Не могу и не хочу сопротивляться нахлынувшему потоку воспоминаний о плохо замаскированном вранье, которое, хотя и было позже раскрыто, все же не помешало начинающим актерам и актрисам, великолепно выступившим на импровизированной сцене, в действительности являющейся отделом регистрации входящей корреспонденции, добиться определенного рода благ, не предусмотренных правилами.
Итак, начну, пожалуй, со стонущей, сгорбленной, тяжело дышащей бабули довольно преклонного возраста, пришедшей к нам на прием в один из рутинных рабочих дней. Когда она, поддерживаемая двумя костылями, минуя вечно озлобленную и недовольную медлительностью работы всех отделов коридорную очередь, открыла дверь и вошла в кабинет, люди, стоявшие возле регистрационного стола, под натиском ее измученного взгляда и дрожащего, умоляющего голоса, отошли в сторону, предоставив пожилой особе право сдать заявление вне той самой очереди. Но, как оказалось, заявление старушка не написала из-за невозможности разобрать мелкий шрифт на доске образцов в силу плохого зрения и потери очков. Несколько консультантов в течение двадцати минут занимались исключительно пожилой дамой, усадив ее за одно из рабочих мест в кабинете, поскольку ноги отказывались ей подчиняться по причине внезапно нахлынувшей усталости, да и нервы то и дело заставляли усерднее работать слезные железы. Один мой коллега успокаивал бабушку, второй, нарушая установленные правила, заполнял за нее все необходимые документы, только бы не пришлось вызывать несчастной скорую помощь.