Рано или поздно ты обнаружишь,
что безумье твое за притворством не скрыть.
И, над бездной баюкая на руках
нерожденных детей в пеленках свободы,
ты свой взор просветлишь, чтобы взгляд потемнел.
Ядовитые слезы на жалах ресниц задрожат,
и, впервые решившись гниению мысленно
тело подвергнуть,
– засмеешься над тыщей напрасных шагов.
Вспомни, Господа ради, дитя, стрекозу у пруда,
что дрожала, как жилка, на мраморной шее
березы,
и соленую кожу, где бился в крутых буранах
твой корабль не раз, ожидая слияний
и претерпевая крушенья.
Погаси телевизор и дверь за собою закрой.
Once again you must hit the road.
Прикоснись к голубому клыку ночных освещений.
И рискни, наконец,
вечно связанный тысячей пут,
совместить свое я с я чужим в единенье великом.
Останавливай пьяных, прохожих считай за друзей.
Будь
что
буде т.
Конец –
неизбежен.
И чудесный фиал, что тебе безрассудно вручен,
наполняй чем придется. Клади так, как ляжет.
Укрепляет все сплав. Тает в сплаве все, как
шоколадные женщины
на солнечном пляже.