Безмолвно ушла волна, и сидишь на сухом песке
И даже не слышишь, как море плещется вдалеке,
И даже не видишь, чего-нибудь, кроме песка,
И в горле твоём песком застряла тоска,
И всё становится плоско-беззвучным, как будто кино,
Где звук утрачен, утерян когда-то давно…
И пусть даже люди любящие кругом,
И даже скучать не приходится ни о ком…
Но ты без конца по пустыне беззвучной идёшь,
И день на неясные, смутные сумерки снова похож…
Бессильно ищешь, оглядываясь, волну,
Чтоб плыть, покачиваясь, или пойти ко дну,
С тоскою смотришь, на горы сухого песка:
Средь них бессмысленно слово живое искать…
И не понимаешь, не чувствуешь жизни уже,
Хоть море и плещет в твоей одинокой душе.
Но это не то всё! Лишенное глубины,
Оно задыхается тоже без горней волны…
Оно, по сути, тот же шуршащий песок:
Тысячи слов перекатываются у ног.
Странно и страшно, что нет среди них живых,
Если Огромный Голос ушёл от тебя, затих.