– Саман, Саман! Ты меня слышишь?
Окаменевшая фигура психолога не отвечала. Тоскливый ветер напевал песню о чем-то ужасном, отчего хотелось плакать и очень сильно.
«Невероятно. Не может быть! Как я мог попасть в ловушку своей же души!» – Сокрушался молодой человек, уже бессильно падая на растрескавшуюся поверхность пустыни. Буря была снаружи, но в мыслях у Адрия было не лучше. Молодой человек заплакал. Депрессию победить свою он так и не мог. Плакал совсем как-то по-детски, прижав ладони к лицу.
– Хватит плакать, тряпка! Ты же мужчина.
Адрий посмотрел по сторонам. Статуя психолога едва ожила. От глаза отвалился кусок камня и под ним был виден зеленый глаз Самана.
– Ты уже очнулся? А как же ржавый ветер, разве он тебя не превратил в изваяние, как раньше?
– Как видишь, нет. – Хотя психологу едва давалась речь, его губы были скованы под пластами коричневого неизвестного вещества.
Какое-то низкорослое существо с недоразвитыми крыльями подбежало к Адрию и попыталось укусить его. Молодой человек отпрянул назад.
– Не бойся! Это в твоем же воображение все. Это твои мысли и страдания, которые воплотились в этих чудовищ.
Но фантасмагорическое создание не собиралось успокаиваться. С тихим рыком оно приближалось к молодому человеку.
– Пошло прочь чудище! Прочь, я сказал. – Пытаясь напугать криком, Адрий продолжал отступать назад. Под ногами крошилась ржавая сухая земля.
Еще пару мгновений этого противостояния и создание просто растворилось, обратившись в пепел. Сильный ветер унес частички этого существа куда-то вдаль, куда мчалась основная масса этих фантасмагорических образов.
– Неужели ты, правда, плюнул мне в лицо там под дождем? – Осторожно и чуть неуверенно спросил Адрий, когда подошел опять к неподвижному силуэту психологу.
– Нет, я такого не делал.
– Тогда кто же там стоял под дождем? С тобой была женщина и дети. Это твоя семья.
– Я… Я не помню. – С тихим стоном произнес Саман.
– Значит, это был ты?
– Да нет же. – Психолог вперил свой зеленый глаз в Адрия. – Я не мог тебе плюнуть в лицо и утопить в пустоте. Твое сознание играет с тобой злую шутку. Ты должен вспомнить тот момент, что повергло тебя в печаль и невыносимую тоску. С первых страниц своей сознательной жизни. И мы, наконец, свалим из бесконечной фантасмагории твоей души.
– Что же именно я должен вспомнить?