Думаю, что святая инквизиция, царская охранка, ВЧК, НКВД и гестапо потеряли в изобретателе лавочек под окнами ценнейшего кадра, который, будь у него возможность, изобрел бы еще не одну не менее изощренную пытку.
Мой дорогой читатель, если у тебя есть враг, заслуживающий того, чтобы оказаться в аду при жизни, сделай так, чтобы под окном у него появилась лавочка, и уверяю тебя, после этого любой Освенцим покажется ему раем.
Пытка лавочкой похожа на одну из тех пыток, которые на первый взгляд могут показаться ерундой, шалостью, тогда как на деле… С лавочкой под окнами может сравниться только тихая, немного даже приятная мелодия, звучащая по 24 часа в сутки в одиночной камере или капающая по капле на голову через равные промежутки времени вода.
Экзекуцию начинают обычно старые грымзы, которым не спится уже с пяти часов утра. На улицу они выползают к шести, усаживаются на лавочку и начинают своими мерзкими голосами мусолить содержание какого-нибудь сериала, перемывать кости властям, или поливать грязью соседей.
Чуть позже лавочку оккупируют дети. Эти начинают по ней скакать, громко стучать мячом об стену и визжать, как будто их кто-то режет.
Детей обычно сменяют бабки, кажущиеся после этих маленьких чудовищ ангелами, или подростки. Последние вносят в пыточный репертуар сексуальную озабоченность, дебильное ржание и похабный мат.
Ближе к ночи контингент взрослеет. Появляется пиво, иногда травка, иногда секс.
Ночью упившиеся алкаши начинают выяснять отношения. Все это длится часов до пяти утра. А уже в шесть…
Незаметно для себя Трубопроводов уснул.
Приснилась ему забавная собака, похожая на пуделя, но с ушами спаниеля. Она бегала по крыше дома и с радостным лаем охотилась на крыс. Крыс она жрала с таким же удовольствием, как новоизбранный депутат жрет икру в ведомственном буфете.
Закончив есть, собака прыгнула с крыши и, махая ушами, как крыльями, совершила плавную посадку на тротуар метрах в 20 от дома.
Проснулся Трубопроводов от детского крика. Ребенок орал у соседей за стенкой. На часах было 4 утра. Первым побуждением Трубопроводова было пойти к ним и придушить это чудовище. Но он и так был в розыске, к тому же душить первопроходцу чужих детей, пусть даже орущих на весь дом… Поэтому, вместо того, чтобы дать волю чувствам, он натянул на голову подушку и постарался утешить себя тем, что это чудовище орет для всех, а ради такого дела можно и потерпеть.