Вдруг ко мне подскочил жилец однокомнатной квартиры на первом этаже. И, спросив меня: «Кто здесь главный?», попросил зайти к нему в квартиру. Я давно обратил внимание на этого жильца и его беременную жену. Уж очень они выделялись среди других жильцов. А были они оба учителями музыки в гарнизонной школе. Я зашёл к нему домой и остолбенел. Такого я не видел ни до, ни после этого.
Немного об устройстве унитаза. Унитаз в разрезе напоминает мортиру. И если подать жидкость со стороны его слива в канализацию, то он и сработает, как мортира. А поскольку дверь в санузел была открыта, то струя этой жидкости ударила точно в центр потолка и тут же растеклась по всей его поверхности. И весь потолок принял желтоватую окраску, а жидкость, покрывающая потолок, скапливалась в сосульки и со шлепками падала вниз.
Сцену дополняла беременная жена хозяина квартиры, которая сидела на диване, стоящем точно посреди комнаты. Она смотрела на эту картину, и её рвало на пол. Ну что я мог сказать? «Двери в туалет закрывать надо!»
Позже, когда я их встречал на улицах нашего городка, они со мной вежливо и грустно здоровались…
Раздача слонов и материализация духов
Самой почитаемой жидкостью на флоте всегда считалось «шило», то бишь спирт. Обладатель этого напитка владел почти всеми сокровищами света белого. Вот и я имел доступ к заветной канистре. А хранителем этой канистры был начальник цеха судоремонтного завода. И я был с ним в дружеских и производственных отношениях. То смеситель у кого-нибудь дома поставить, то заменить кому надо по его просьбе унитаз, то установить у него в кабинете осевой вентилятор. Стоимость каждой такой работы измерялась в литрах и записывалась в журнале. А получал начальник цеха на складе это «шило» раз в месяц.
И вот настал день «Ч». В кабинете начальника цеха собрались кредиторы в ожидании прихода этого начальника со склада. А кабинеты руководителей располагались на втором этаже поперёк здания. Если сидеть за столом в помещении его кабинета, то через окно во всю стену хорошо просматривался весь цех. А был он заставлен какими-то конструкциями, похожими на отсек корабля. И, наблюдая за цехом, мы увидели входящего в торцевую дверь начальника с двумя канистрами в руках. Но вид его нам как-то не понравился. Такой торжественный момент, а он мрачный. Поднялся он к нам в кабинет и сообщил неприятную новость. Спирт он получил, но наливали его из бочек, на которых был изображён череп с костями, и была надпись «ЯД». И, кроме этого, он был вынужден расписаться в специальном журнале, подтверждая факт своего ознакомления с тем, что эту жидкость принимать вовнутрь запрещено. В кабинете повисла глубокая тишина, а начальник, оставив канистры, удалился в свой отсек и стал грустно заниматься там своими повседневными делами. А в это время из одного почти готового отсека вылезла местная достопримечательность – дядя Вася. Он работал здесь чуть ли не с основания завода сварщиком высочайшего разряда и, естественно, был особой, приближённой к начальству. И он знал секретную информацию о времени получения «шила». Вот он быстренько взбежал к нам в кабинет и, не найдя взглядом начальника цеха, обратился по старшинству ― не званий и должностей, а по старшинству пребывания на заводе, ― к Якову Соломоновичу. А был тот начальником расчётного бюро.