судить трудно" – заявил (из Гиппократа) на это, т.е. на то, что докторам без
иронии никуда, доктор Жабинский. И тут все (не только Доктор, но и профессор
Делаланд, и Софи, и я, и вы), конечно же, вспомнили этого, этого насмешника,
монашка Рабле: «…залились таким неудержимым хохотом, – писал насмешник, -
что чуть было не отдали Богу душу, – точь-в-точь как Красс при виде осла,
глотавшего репейники… таким образом, они изобразили собой
гераклитствующего Демокрита и демокритствующего Гераклита», – и вспомнили
ещё неизвестного всему миру врача Лорана Жубера наставлявшего нашего
известного всему миру Франсуа уму и разуму и учившего его смеху и иронии, и
написавшего целый трактат о смехе, и второй трактат под названием «La cause
morale de Ris, de l'excellent et tres renomme Democrite, expliquee et temoignee par ce
divin Hippocras en ses Epitres», что в переводе значит: «Моральная причина смеха
выдающегося и весьма прославленного Демокрита, объяснённая и
засвидетельствованная божественным Гиппократом в его посланиях»)… о чём
ещё будет, но потом, если получится.
– Ах, Александр! – улыбнулась и подтвердила тем наш тезис о её достаточной
ироничности, и показала в улыбке не ровные, но как раз такие, какие любим мы,
мужчины (во всяком случае, Профессор, Доктор и я) зубки, подруга Софи. – Ах,
Александр, Вы бы ещё поклялись врачующим Аполоном, Асклепием, Гигией и
Панацеей… что, мол, никому не поднесу лекарства смертоносного, даже если о
том попросит, не допущу и беременных женщин до аборта. Не стану оперировать
страдающего каменнопочечной болезнью… – при этом Софи изобразила из себя
клоунессу Ми-ми-ми… из цирка «Карлик Нос», – но, это же смешно, Александр!
но, Вы же чувствуете, как это несерьёзно и иронично: «…не допущу и
беременных женщин!..»
Не знает латыни, говорите? Наша подружка, до того как стать хозяйкой кукол
(почему, всё-таки, кукол, разъяснится позже), почти закончила медицинский
институт, факультет сестринского образования, где, кстати, впервые и встретила
нашего друга парадоксов, теперь челюстно-лицевого хирурга (разбросанные по
операционной, простите, по операционному столу кости), и, поэтому, по-латыни
знала и, я думаю, достаточно, чтоб понимать что значит «Aquila non captat
muscaus» и уж, конечно, не могла не быть знакома (пусть даже уже не в полной