– Нет-нет. Если б у меня была хоть толика таланта Бетт Мидлер, я бы пошла на сцену, но я даже мизинца ее не стою. Знаете, я ведь пыталась обратить Натали в свою веру. В апреле мы собирались съездить на Бродвей посмотреть мюзикл «В лесу» и обязательно взять у Бетт автограф, пусть и пришлось бы постоять у служебного входа. Теперь, наверное, с папой поеду.
Похоже на Натали. Она легко обзаводилась друзьями. У Люка так никогда не получалось.
– Простите, что я опять о Натали. Знаете, она была прирожденным учителем, любила детей, даже самых капризных… Ее пример так вдохновлял меня в прошлом году, когда я сессию сдавала! На психологии мы разбирали случаи издевательств над детьми, так Натали ревела каждый раз.
– Охотно верю. Нат все принимала очень близко к сердцу. Когда-то она делала доклад о девочке, которая пропала… Как же ее звали? Уитлинг, что ли… Так вот, пока Нат собирала материал, у нее чуть крыша не поехала. Полгода никуда не отпускала Мэй одну.
– Не помню такую… Хотя моя мама наверняка знала. У нее такой же пунктик был. Если я пыталась куда-то отпроситься, она сразу выдавала мне кучу историй о пропавших детях.
Люк рассмеялся. Разговаривать с Джесси оказалось намного легче, чем он представлял, – будто со старым другом, с которым давно не виделись.
– А ты единственный ребенок в семье? Чем больше детей, тем меньше над ними трясешься…
– Я много болела. Мамочка слегка пережимала. Но я ее не виню…
Джесси рассеянно покрутила браслет. Люк понимал, что она права. Чересчур заботливый родитель – далеко не худшее из зол. Он покосился на конверт. Наверняка внутри подробное досье на каждого из детей.
– Натали тебе рассказывала о детях?
И тут сверху раздался оглушительный крик Клейтона. Проснулся, значит.
– А вот и Клейтон. Хочешь познакомиться?
– Конечно. Мне с вами подняться?
Люк решил, что не очень удобно тянуть студентку в захламленную спальню Клейтона, и покачал головой.
– Не надо, он очень хмурый спросонья. Я скоро вернусь.
Клейтон всегда плохо спал, однако с тех пор, как умерла Натали, стало еще хуже. Засыпал он нормально, но, просыпаясь, с криками звал мамочку. Люк часами не мог его успокоить. Хитрость заключалась в том, чтобы подхватить его на руки, как только начался плач. Джесси откинулась на спинку стула, и он поспешил наверх, крича на ходу: