— Занятно, — Нинрад выхватил листы, — значит, путь созидания.
Если ты ходишь с мечом…
— Я с ним уже был, когда очнулся. В броне и с мечом. Что
дальше?
— А вдруг он тоже некромантом окажется? Вот будет потеха, —
рассмеялась Каскад.
— Ладно, поначалу легче изменять, чем создавать. Ну-ка.
Нинрад подсовывал Джону то свечу, то кружку воды, то комок глины
в надежде, что его силы проклюнутся. Однако все было тщетно. Тем не
менее, глаза мужчины горели лишь ярче. Он подсовывал все новые и
новые элементы: дерево, бумагу, камень, стекло. Основная трудность
была в том, что Джон не знал, что именно нужно делать. Он не знал,
как осуществляется акт магии.
— Это… как дышать, понимаешь, — пытался объяснить Нинрад.
— Кстати, мастер кукол, — позвала девушка, развалившаяся в
кресле, — а ты сам-то чем владеешь? Ты ведь маг, я права?
В ответ на это мужчина, не двинув ни одной мышцей, достаточно
быстро переместился в сторону.
Каскад вскочила. Джон увидел, как под ногами мужчины роилась
тьма.
— Тени? — спросил он, — ты управляешь тенями?
— Тьмой, — поправил мужчина и выстрелил иглой из темной
дымящейся материи, вонзившейся в стену позади Каскад.
— Довольно опасные способности, — прокомментировал Джон,
оценивая, насколько глубоко игла вошла в дерево.
— Да. Продолжим.
Спустя примерно час бесплодных попыток Нинрад задумчиво
расхаживал по кабинету, а Каскад выпила уже третью кружку кофе.
— Путь созидания, путь созидания… — бормотал кукольник, — а что,
если…
Однако Джон его опередил. Он сконцентрировал взгляд на месте
перед собой и со всех сил представил, как там что-то появляется. Он
не воображал ничего конкретного, просто «что-то». Странный импульс,
подобный электрическому разряду, прошел через его тело, и воздух в
том месте, куда он смотрел, потемнел. Сгусток тьмы завертелся,
клубясь подобно дыму, и из него проступило нечто белое. Маска.
Будто из кости. Затем гуманоидное тело — тощее, налет мышц на
костях, обтянутых кожей. Кожа эта была фиолетовой. Наконец, тьма
рассеялась полностью, и перед троицей предстал гуманоид примерно в
полметра ростом. Он был невероятно худ, лицо полностью закрывала
белоснежная маска без каких-либо прорезей для глаз или рта, словно
это был костный нарост. Существо было абсолютно нагим и, судя по
всему, бесполым. Оно не сделало ни единого движения, так и
оставшись в первоначальной, слишком пафосной для него позе — с
выпрямленным позвоночником и слегка вздернутым подбородком, будто
нечто смотрело на всех свысока.