Остановившись у стола преподавателей, дети и вовсе повернулись
лицом к залу, повинуясь тихому приказу Минервы, так что Альбусу
пришлось остановить осмотр, по затылку он Гарри бы точно не
опознал. Лишь когда Минерва произнесла нужное имя, и отделившийся
от шеренги первогодок мальчишка обернулся к столу преподавателей,
Альбус наконец увидел то, что искал — причудливый шрам в виде
молнии у мальчика на лбу.
Вот только… этот Гарри Поттер ну никак не походил на тот образ,
который рисовало воображение Альбуса. Не так по его представлениям
должен был выглядеть запуганный мальчик, который всё своё детство
провёл с людьми, ненавидевшими его. Перед Альбусом на деревянном
табурете сидел не ссутулившийся и запуганный недокормыш, а стройный
молодой человек, с идеальной осанкой и уверенным взглядом, которым
он окинул стол преподавателей несколько секунд назад.
Этот Гарри был хорошо пострижен и носил по виду явно не дешёвые
очки. Вряд ли Дурсли согласились бы на такие раскошелиться. Всё это
совершенно не входило в планы Альбуса, слишком уж был велик шанс на
то, что планы придётся менять. А Альбус очень не любил менять свои
планы, и ещё больше он не любил, когда в его игру кто-то
вмешивался. Но, как оказалось, это было ещё не всё.
Альбус не поверил своим ушам, когда шляпа выкрикнула
«Пуффендуй!» вместо запланированного для героя Гриффиндора. Это
буквально выбило почву у него из-под ног, хотя он и сидел. Альбус
лишь понадеялся, что ему удалось сохранить на лице маску весёлого
радушия, но и не был до конца в этом уверен. Впервые за свою жизнь
он чувствовал себя таким… растерянным и раздражённым.
Благо в этот момент на него никто не обращал внимания, все так
же, как и он, приняли факт того, что Гарри Поттер не на Гриффиндоре
мягко говоря с удивлением. Мальчишка Поттеров просто обязан был
пойти по стопам родителей и попасть к львам — так считали все
преподаватели, да и некоторые студенты тоже. Это было видно по
тому, как львята удивлённо перешёптывались между собой, зал
буквально гудел от их тихих голосов. Следом зашептались и
остальные.
Конца распределения Альбус ожидал пребывая глубоко в себе, когда
подошло время сказать речь — он сделал это на автомате, не забыв
упомянуть и о запретах, и даже не разочаровал студентов, явно
ожидавших от него дежурного сумасбродства в конце, которым он
поддерживал свой имидж сильного, но немного сумасшедшего
волшебника. Вроде бы никто не заметил, что с ним что-то не так, всё
же держать лицо Альбус за свои годы отлично научился.