Они спросили это в один голос — и женщина, и мужчина,
заговоривший первым.
— Как невежливо с вашей стороны так шутить, Ваше Величество, —
незнакомка притворно надула пухлые губки, будто бы и вправду
обиделась.
Но Александр без труда распознал в этом притворство и лишь
сильнее сжал меч. Это не укрылось от незнакомки, она хмыкнула,
хищно прищурилась и снова заговорила:
— Я вам напомню, кто я. Меня зо...
Но её оборвал второй мужчина, до этого момента не торопившийся
вступать в разговор.
— Хватит игр, убейте его, — приказал он и начал меняться.
Его бледная гладкая кожа стремительно преображалась, превращаясь
в грязно-серую и грубую, в некоторых местах выросли чешуйки. Рост
незнакомца стремительно увеличился, а на его голове появились рога.
Руки стали толще и длиннее, отросли острые на вид когти. Всего за
несколько мгновений ничего человеческого в нём не осталось, перед
Александром стояло настоящее чудовище — демон.
Следом за ним перевоплотились и остальные, превращаясь в тварей
из самой преисподней. Как только закончилась трансформация, особо
разговорчивые двинулись на Александра, а тот, что отдал приказ,
остался стоять на месте.
Александр плавным движением ушёл в сторону и полоснул
приблизившегося к нему демона мечом. На пол из раны тут же хлынула
чёрная кровь, заполнив кухню едким запахом. Но неприятный запах
Александра в этот момент волновал меньше всего, помещение было
слишком тесным для битвы, и демонице всё-таки удалось оставить на
противнике свой след — две окровавленные полосы на запястье.
«Чёрт, они слишком быстрые!» — выругался про себя Александр.
Эти враги были куда серьёзнее чем те, с которыми Александр имел
дело на тренировках. И что более важно — они были настоящими,
последние сомнения в этом растворились без следа. Александр
попятился назад, уткнувшись спиной в столешницу, отдал мысленную
команду кольцу-артефакту и зажмурился. Вспышка света,
сопровождавшая перемещение, даже сквозь опущенные веки едва не
ослепила его.
Он открыл глаза и, подслеповато щурясь, попытался осмотреться. В
полумраке затхлого помещения с толстым слоем пыли и поломанной
мебелью его зрение быстро вернулось в норму. Чего нельзя было
сказать о нём самом. Александр выпустил из руки меч, опёрся о стену
и съехал по ней на пол. Пострадавшая рука горела огнём, и с каждым
мгновением боль становилась всё сильнее. Подтянув рукав толстовки,
Александр сжал зубы, чтобы не закричать, и осмотрел две глубокие
раны, оставшиеся от когтей той твари.