— Тогда не будем терять драгоценное время, — Райдриг взглянул на
Линайру. — Нужно ли нам возвращаться во дворец?
— Нет, — девушка мотнула головой. — Твой друг сдержал своё слово
и помог взять всё, что необходимо.
Южанка не осмелилась подойти слишком близко, лишь заправила за
ухо выбившуюся прядь и прикусила губу, чем вызвала серию лёгких
покашливаний. Спохватилась, пробормотала извинения и, сообщив, что
пойдёт собирать провиант, выскользнула за дверь, едва не
столкнувшись на пороге с ван Таем.
Тот недоумённо покосился вслед девушке, вошёл и закрыл дверь
ногой.
— А что с ней? — решил на всякий случай уточнить глава
разведки.
— У птички случился переизбыток обнажённого жениха, видимо, —
усмехнулся артефактор.
— А в глаз за хамство? — обманчиво мягко поинтересовался
Райдриг, принимая из рук Арикадо миску с наваристым супом и кусок
хлеба.
Сагир отвернулся к столу с лекарствами, старательно скрывая
улыбку. Мелриниль поднял ладони, мол всё понял и осознал. Рик
прикрыл глаза и посчитал до пяти.
— Лучше расскажите толком, что произошло? — Райдриг внимательно
посмотрел на собравшихся. — А-то у меня ощущение, что многое далеко
не для женских ушей.
— С чего начать? — ван Тай присел на стул, предварительно
переложив вещи северянина на кровать.
— Давайте с момента, как я отключился после поединка с
паладином, и что творилось в это время во дворце? — наёмник
захватил ложкой приличный кусок мяса и отправил в рот.
Еда очень хорошо восстанавливала силы, но кроме прочего Сагир
протянул северянину приметный тёмно-синий бутылёк с зельем,
восстанавливающим физические силы. Эффект держался около суток,
потом требовалось отоспаться несколько часов, да и ощущения после
сна как будто похмелье, но это не такая сильная плата за
возможность действовать с ясной головой и контролировать
собственное тело.
На улицах Антарии постепенно затихала дневная жизнь. Закрывались
рабочие лавки. Большинство горожан делилось на две привычные любому
городу категории: тех, кто спешил поскорее оказаться дома в
безопасности стен, и тех, чей день не завершался с закатом и
закрытием городских ворот на ночь.
Нижний круг и вовсе, казалось, не ведал никогда тишины.
Извилисто шагавший по улице мужчина остановился, опираясь на
стену рукой. Неумытый и дурно пахнущий, он любил выпить. Желательно
за чужой счёт.