Паника пускала корни в самое сердце, призывая бестолковый орган колотиться на пределе возможностей. Во рту пересохло.
— Не подходи!
— Останови!
— Как?
— Обними, например! Вдруг подействует?
От удивления Ирина замерла на месте, подобно каменному изваянию.
— Тебе на твоих соревнованиях последний мозг отбили? — воскликнула она возмущенно, в защитном жесте выставляя руки перед собой, дабы сохранить хоть минимальную дистанцию. — Прекрати!
— Тогда возьми!
— О чем…
— Часы!
— Нет!
— Не беси меня!
— А ты меня не беси! — девушка уже практически рычала.
— В общем так, Синичка: либо сама примешь по-хорошему, — скрипнул он зубами, демонстрируя крайнюю степень нетерпения, — либо засуну их тебе…
— Чего? — Ирина инстинктивно вдавила ладошки в грудную клетку Красницкого, пытаясь оттолкнуть. — Ты и пальцем ко мне…
— …по самое не балуйся…
— …не прикоснешься, козел…
— …и даже сверходаренные хирурги…
— …иначе зенки расцарапаю…
— …не смогут их из тебя…
— …до крови!
— …извлечь!
Замолчали они одновременно, пронзая друг друга испепеляющими взглядами.
В процессе перепалки, сама того не замечая, она умудрилась схватить парня за грудки и теперь яростно, до онемения мышц, сминала в кулаках ткань его дорогущего пиджака. Да так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— Какая ты все же… дикая!
К ноткам восхищения, насквозь пропитавшим его чуть хрипловатый голос, Синицына оказалась совершенно не готова.
«Нет. Определенно, послышалось. Мираж. Галлюцинация. Не более.»
Или как минимум бред ее больного искореженного сознания.
Сотрясаясь от совершенно нездорового смеха, Красницкий склонился и резко дунул прямо в лицо Синицыной, вынуждая ту мимолетно зажмуриться.
— Признай, тебе будет не хватать этого!
— Чего этого? — переспросила она, все еще туго соображая после очередной вспышки бесконтрольного гнева, отравляющего разум и кровь.
— Меня, Ирина! — заявил он, став серьезным в одно мгновение. В секунду. — Вот как ты будешь жить без меня после школы, а? Я ведь у тебя под кожей!
— По… под кожей? — Ирина невольно захлебнулась собственным негодованием. — Нет, Славик, ты у меня не под кожей! Ты у меня в печенках!
— Неужели так глубоко, пучеглазая?
— Придурок!
— Скучать будешь!
— Чего ты там себе напридумывал? — практически взвизгнула она, безмерно возражая. Щеки от смущения обожгло предательским румянцем. — Не буду я скучать! Ни дня! И вообще…