- Тебе так только кажется, майор, -
покровительственно сказал демон. – Вот тебе пример: В русском языке
версии 1970 фраза «Вася склеил в клубе модель» имеет одно значение,
а в версии 2000 уже совершенно другое. И они даже не имеют общей
смысловой канвы. Еще проще пример. В версии 1990 года нет слова
мерчендайзер, а в версии 2000 отсутствует понятия нарратив, контент
и коронавирус. И поверь, если тебя забросить в 1941, как любят
делать ваши придурки - писатели, то ты уже минут через пять будешь
получать сапогом по почкам от местного особиста, а потом
прогуляешься до расстрельной ямы. Потому что разговаривать будешь,
как инопланетянин, у тебя же в речи куча англицизмов. Ты ригу от
овина отличаешь? Нет? Ну, я так и думал. А особист отличает.
Усёк?
- Усёк! – потрясенно сказал Лёха. Он
как-то никогда не задумывался о таких вещах, хотя, грешным делом,
почитывал иногда. Про попаданцев, в основном. Там, где взвод
десантников с полным БК отражает нашествие хана Батыя, зная из
русского языка версии 1200 года только «паки-паки» и «иже
херувимы». Или, как прыщавый задрот попадает в магическую вселенную
и становится там великим волшебником, полководцем и серийным
осеменителем эльфийских принцесс. А те, что характерно, сами
выстраивались в очередь, чтобы попасть к нему в гарем. Он таких
книг штук сто уже прочел, и все равно интересно было.
- А что, есть еще нерусский сегмент
Ада? - несмело спросил он. – И какая разница? Ад – это же
сковородки там, вечные муки… Он замолчал, потому что на этом его
познания о Преисподней закончились.
Демон посмотрел на него с жалостью,
как на дефективного ребенка.
- Вот вы все-таки тупые, людишки, -
сказал, как сплюнул, он. – Ну, представь, какие могут быть вечные
муки, или вечное блаженство? Ты себе население Земли в первом
столетии от рождества сам, знаешь кого, представляешь? Кстати, я
тебе его по имени крайне не рекомендую тут называть, мы вообще-то в
Аду находимся.
- Ну, миллиард, наверное…- протянул
Лёха. – Или чуть больше.
- Чуть больше двухсот миллионов, -
припечатал демон. – Из них треть китайцев. Ну, а сколько там было
христиан? Да несколько тысяч всего! Вот и обещали всем налево и
направо, и вечное блаженство, и вечные муки. А сейчас людей
сколько?
- Восемь миллиардов, - Лёха начал
понимать.