Второй, лет
шестидесяти, сидел по ту сторону стола, задумчиво держа бокал
янтарного алкоголя в своей руке и закинув ногу на ногу.
Почувствовав на себе изучающий взгляд Императора, мужчина
непроизвольно поморщился и сделал глоток.
— Тогда
действуй, Григорий. Лучше сделать это раньше, пока нашим планам
ничего не мешает. Эти молодые могут учудить...
— У нас всё
под присмотром. Наши люди наблюдают за этой парочкой, вернее
троицей. Всё под контролем...
— В смысле
— под присмотром? Вы к ним в постель пробрались?
— В
постель? При чём здесь... — советник Императора нахмурился. — А! Вы
об этом! А-а-а! — протянул Григорий Савельевич, поняв мысль
Императора. — Вы думаете... Погодите. О чём вы сейчас, мой
господин?
— Если они
наделают детишек, тебе придётся искать другой вариант. Мне порченая
девка не нужна, я и так пошёл наперекор всем своим принципам... —
Император тяжело вздохнул. — Может, подыщем другую
кандидатку?
— Пока это
лучший вариант. Аналитики говорят...
— Да я знаю
всё, что они говорят. Сильный потенциал, уникальная способность,
идеальный генофонд... Как меня это всё достало! — Император зло
стукнул кулаком по подлокотнику. — Я думал, это пережитки прошлого,
когда приходилось заключать браки по политическим мотивам. Но нет,
теперь мне ещё нужно заботиться о сильном и идеальном потомстве.
Как будто породистых лошадей собираемся выводить, а не моих детей
растить...
— В
какой-то мере, всё так и есть. — пожал плечами советник. — Но вам
грех жаловаться, кобылка то хороша. Молодая, сильная, умная,
симпатичная.
— А ещё
дерзкая, нахальная и невоспитанная. Дворовая девчонка.
—
Перевоспитаем. — хмыкнул Григорий Савельевич. — Меня другое
беспокоит последнее время...
— И что
же?
— Отношения
в их троице. Вернее, иерархия.
— И что там
не так? — Император удивлённо нахмурился.
— Я
поначалу думал, что главная в их тройке — это наша Ольга. Потом,
когда парнишка взял в жёны свою неродную тётку, грешил на неё...
Она старше, умнее, имела влияние на парнишку, воспитывала
его...
— А
теперь?
— А теперь,
мне кажется, за всем стоит Климов и вертит свои, непонятные нам,
схемы. Какой-то он мутный.
— Чем он
там вертит? Какие схемы? О чём ты?
— Не
знаю... — растерянно поморщился советник и помассировал пальцами
виски. — Вообще много в этой истории непонятного... Я тут покопался
— у парня какая-то генетическая болезнь, он быстро повзрослел и
поумнел. Так не бывает. Я пытаюсь разобраться в этом всём, но мне
нужно время. Что-то у меня не складывается, что-то ускользает,
словно не хватает какой-то важной детали, чтобы понять всю картину
целиком...