Его не замечали и картина не менялась. Дубинина все так же бродила кругами, погруженная в глубокую задумчивость и что-то бормотала себе под нос. Наконец она остановилась перед столом, на котором стояла пепельница, наклонилась к монитору. Потом перевела взгляд на листок, лежащий рядом – весь мелко и неаккуратно исписанный
- Почему же ты, зараза такая, не хочешь работать?..
- Мне тоже интересно – почему? – подал голос Павел.
Девушка резко выпрямилась, а со стола упала и покатилась по полу ручка.
- Это опять вы! – с раздражением выдохнула Дубинина.
- Я, знаете ли, здесь работаю, - Паша прошел внутрь спейса, поднял ручку, вернул ее на стол.
- Какая жалость, - пробормотала девица. Паша едва не рассмеялся. Он вызывал разные эмоции у женщин. Его могли тихо ненавидеть или безмолвно восхищаться – цену своей мужской привлекательности Паша прекрасно знал. С ним могли открыто кокетничать или так же неприкрыто его бояться. Но вот такое откровенное раздражение в свой адрес Павел Мороз видел впервые. И это почему-то забавляло.
Он устроился в кресло и жестом предложил девушке последовать его примеру. Она села, но взгляд оставался по-прежнему настороженным.
- Скажите, Инга… - девушка даже вздрогнула. Кажется, она не ожидала, что он знает ее имя, - как бы вы поступила на моем месте?
- Я бы свалила отсюда и не мешала людям работать, - последовал незамедлительный ответ.
Боже, какая прелесть. Давно с Пашей таким тоном никто не разговаривал. В этом есть определённая пикантность.
- Вот представьте себе, Инга, - Павел проигнорировал ее ответ. И чуть подвинулся ближе. И смягчил голос. Когда надо, Паша Мороз умел быть чертовски милым обаяшкой. Он не был уверен, нужно ли ему это сейчас, но решил попробовать. – Представьте, что это ваш проект. В него вложено много денег, времени, сил – ваших и огромной команды людей. И теперь вот этот проект пришел к такому…. – он показал рукой на стол за ее спиной – монитор, пепельница с окурками, исписанный лит бумаги. – К такому итогу. Что бы вы сделали на моем месте?
Она какое-то время смотрела на него молча. При общей несуразности у нее, оказывается, большие и красивые глаза. И очень выразительные.
- Честно? – она потянулась к пачке и зажигалке, а потом вдруг остановилась. Кажется, смутилась.
- Конечно, честно, - мягчайшим бархатным голосом ответил Паша. – И курите, ради бога, если вам надо.