А дальше были визг и звонок отцу. С криками: «Папа, он меня убивает!». Тесть прилетел через полчаса. С ходу попытался дать Паше в морду. Но за эти полчаса Павел успел успокоиться, собраться с мыслями и погасил начавшийся конфликт, не доведя его до мордобоя. Да и Сергей Антонович, лишь увидев, в каком состоянии дочь, мгновенно переоценил ситуацию. Потом они напряженно и неловко поговорили на кухне, среди осколков бутылки, предварительно уложив почти не стоявшую на ногах Алену в постель. Правда, извинений в тот вечер Паша так и не дождался. Проводил тестя, медленно и тщательно убрал стекло. Порезался сам и задумчиво смотрел на кровь, бегущую уже по собственным рукам. Потом пошел в спальню и долго смотрел на спящую жену.
«Ты меня не любишь!» - в числе всего прочего кричала ему сегодня она. И была права. Не любит. И не любил никогда.
А вот своего ребенка Паша бы любил. Он это откуда-то знал совершенно точно. Только вот это был бы не его ребёнок. Нет, биологически - его. Но случилось что… а сейчас, глядя на спящую Алену и прокручивая в голове весь сегодняшний вечер, Павел понял, что от Алёны можно ждать чего угодно… - так вот, случилось что – ребенка у него отнимут. А его самого просто выкинут. Судя по багровому от гнева лицу, с которым тесть влетел в их квартиру – у Паши нет шансов. Кишка тонка у него тягаться со Смирновым. Малейший просчет с его стороны, не то сделал, не то сказал, не там встал – и Алёна и ее отец просто вышвырнут Павла из своей жизни. И жизни его не существующего пока ребенка.
О детях Паша никогда не думал, как о чем-то конкретном. Так, слово, не более. Но в тот вечер он вдруг многое вспомнил, многое понял, многое переоценил. Он так и не заснул в ту ночь. Не смог.
Утром уехал в офис до того, как проснулась Алёна.
А вечером его ждало очередное представление. С бурными извинениями, со слезами, с падением на итальянскую плитку, с обниманием его коленей. «Паша, прости!». Он, конечно, поднял ее с итальянской плитки. И конечно, сказал, что не сердится. И, конечно, сам попросил прощения за то, что вчера вспылил.
Только решение уже принял.
А Алёна своего решения не поменяла. Она хочет ребенка.
Никогда.
У него было не так уж много времени на то, чтобы все обдумать. Но Алена так кстати собралась с подружками в Милан. И, хотя внутри Паша не был уверен, что поступает верно, но иного выхода не видел. И он решился на вазэктомию. Если иначе нельзя… Но СВОЕГО ребенка он никому не отдаст.