Ярик лишь фыркнул и отошёл в сторону. Был Ярослав открытым геем. А еще, по меткому выражению Сани – гомофобофобом. Свои предпочтения он демонстрировал открыто, яростно наблюдая за реакцией окружающих. Ходили слухи, что он то ли родственник Горовацкого, то ли даже его любовник. Между этими двумя явно были какие-то особые отношения, и Ярику многое прощалось. В том числе и то, за что других просто бы выгнали с работы. Что это за отношения, у Инги не было никакого желания выяснять. Ее ждут Саня, парни из Калифорнии и остывший кофе.
***
- Итак? – густая темная бровь выгнулась. – Я жду ответ.
- Павел Валерьевич, ну я, право, не знаю, - картинно развел руками Горовацкий. – Откуда эти фанта… - осёкся под острым и одновременно тяжелым взглядом светлых до льдистого глаз. – Все совсем не так, как вам кажется, честное слово.
- Мне не кажется – я знаю, - Мороз методично чеканил каждое слово – негромко и веско – Это раз. Я не верю в честное слово – это два. И три – видите, что это? – он взял лежащий перед ним лист и повернул его к собеседнику. - Это уведомление о расторжении контракта.
- Вы этого не сделаете, - ответ побледневшего Горовацкого получился почти шепотом.
- Сделаю, - не меняя тона, ответил Павел. – Я уже дал поручение службе PR готовить заявление о причинах сдвига сроков запуска системы на более поздние, чем проанонсировано. Служба ИТ тоже получила определённые указания. И юристам я тоже дал… соответствующие распоряжения, - Мороз помолчал. - Да, это будет значительный удар – прежде всего репутационный. Я к нему подготовлюсь. Я его выдержу. А вас я уничтожу. Я затаскаю вас по судам. Я не оставлю от профессиональной репутации «Ди-Диджитал» даже тени.
- Павел Валерьевич, голубчик…
- Вы в своем уме? – тон Павла изменился едва уловимо, но оставил ощущение крика. Вопля. Ора. Даже удара. – Какой я вам голубчик? Вы меня обманули. Я вас уничтожу.
- Нет, нет, погодите! – Горовацкий всплеснул руками. – Все совсем не так, как вы говорите.
- Тогда расскажите мне – как? – опасно мягчайшим тоном. - Я желаю знать правду.
Борис Юрьевич тяжело сглотнул. Павел щелкнул ручкой над листом бумаги.
- Стойте, - тихо произнес Горовацкий, – прежде чем разрушать все, выслушайте меня. Потому что надежда все запустить есть.
- Говорите, - так же тихо ответил Павел. Но «паркер» из рук так и не выпустил.