– Мы выехали в Сенегал не полным составом, – принялся пояснять Банщиков. – Только специалисты, принимавшие непосредственное участие в подготовке контракта. Витков, я, два технаря, два юриста, один компьютерный гений, секретарша, переводчица…
– Значит, две женщины.
– Секретарша – моя жена, – заявил Банщиков с вызовом.
– Но вы не двоеженец, полагаю? – осведомился Нолин. – Что насчет переводчицы?
– Такие девушки со старперами не спят, Юрий Викторович.
– Если мы станем верить всему, что рассказывают нам девушки, то мы далеко не уедем, Петр Семенович. Мораль нынче не в ходу. Невинность не в моде. Лучшие друзья девушек – бриллианты.
– Витков не из тех людей, что способны делать дорогие подарки. К тому же…
– Ну? – подзадорил Нолин Банщикова.
– Каморникова Виткову не только не по карману, но и не по зубам. Она настоящая красавица. – Банщиков испустил вздох. – Сексапильная барышня, как сейчас говорят.
– Каморникова – это переводчица? – уточнил Нолин.
– Совершенно верно. Двадцать пять лет, не замужем, свободно владеет тремя иностранными языками, а уж фигура! А внешность!
– Наверное, получает огромные деньги за свои способности и внешние данные, а?
Неприкрытый сарказм озадачил Банщикова.
– Да нет. Оклад Каморниковой в пределах разумного.
– И она предпочитает трудиться переводчицей, вместо того чтобы увиваться на презентациях или в модельных агентствах? – Нолин недоверчиво хмыкнул. – Либо она не столь хороша собой, либо имеет побочные доходы, либо еще какие-нибудь тайные мотивы, о которых мы пока не подозреваем. Как ее зовут?
– Жанна…
– Жанну часто видели в обществе Виткова? В нерабочее время?
– Я, – Банщиков сделал нажим на личное местоимение, – я – не видел.
– Неплохо бы с ней познакомиться, – задумчиво пробормотал Нолин, потирая подбородок.
– Нет ничего проще. Она ежедневно бывает на работе.
– Тогда последний вопрос на сегодня…
– Слушаю?
– Витков выпивал?
– Нет.
– Совсем?
– Александр Борисович не пил и не курил, – произнес Банщиков таким тоном, как если бы был наркологом, хвастающимся своими успехами.
А Нолин едва удержался от желания покоситься на пачку «Кента», оставленную на тумбочке.
Кем оставленную?
– Что ж, – сказал он, направляясь к двери, – остается только надеяться, что отказ от вредных привычек поможет Виткову пребывать в добром здравии до глубокой старости.