На экране высокий, нескладный поляк в черных очках старательно
улыбался и тряс руку коренастому маршалу, а на заднем плане
газовали танки. Свеженькие «Т-80», только что с Урала, лихо
прокатывались по улочкам польского местечка, с ленцой пошевеливая
башнями. Десантники весело скалились с брони, а туземное население
робко помахивало им, будто прячась от недобрых глаз.
- Танкисты прославленной Кантемировской дивизии входят в город
Бяла-Подляска, - жестко комментировала дикторша. – В тысяча
девятьсот сорок четвертом году полки дивизии, тогда еще 4-го
гвардейского танкового корпуса, заслужили почетные наименования
Шепетовского, Житомирского, Тернопольского – за мужество и героизм,
проявленные при освобождении городов Советской Украины. А за
отвоевание Кракова корпус был награжден орденом Ленина. И вот танки
кантемировцев снова на польской земле – вооруженные силы СССР,
Польши, Чехословакии и ГДР повышают боевую подготовку в учениях
«Щит-80»…
- И не придерешься! – хохотнул довольный Ромуальдыч. – Какое
такое вторжение? Ученья идут!
- Да-а… - помрачнел Петр Миронович, качая головой. – Вот же ж,
людишки… Немцы – та еще солдатня, но в спину нам не стреляли, как
пшеки!
Глянув на Володьку с Витьком, я кисло улыбнулся. Для них
откровения генсека звучали дико – нынешнее поколение знало поляков,
разве что по сериалу «Четыре танкиста и собака». А как можно
ненавидеть пана Владека или пани Монику из «Кабачка «13
стульев»?..
Мои дедовские мысли оборвала очередь из автомата. Лопнул
кинескоп, брызгая осколками. Вздрогнул и поник Николай – белая
рубашка страшно набухала алым. Его напарник успел выхватить
табельный «Макаров», но пуля из «калаша» оборвала пульс.
Контраст был настолько безумен. что мозг ошалевал, цепенея.
- Рэце до гори! – разнесся гортанный грубый голос. – Руки вверх,
российски швыни!
Человек восемь пшеков в мешковатом камуфляже заполнили собой
всё, забегали, затопали кованными башмаками, завоняли…
Рука Чеснокова дернулась на рефлексе, спеша выцепить «Стечкин»
из хитрой кобуры за спиной.
- Не время, Валентин Федорыч! – процедил я, рыская глазами по
обветренным, но сытеньким мордам напавших.
- Да… - выдохнул майор, играя желваками.
- Что происходит? – рявкнул Машеров, привставая.
Самый большой и грузный из поляков глумливо ухмыльнулся, и ткнул
толстым пальцем в манере Вия: