В просторном помещении, за столом в форме громадной буквы «Т»,
сидели трое. После устранения от власти Льва Революции именно этот
триумвират по факту управлял Советской Россией и кое-какими
прилегающими территориями, прежде составлявшими губернии Российской
империи.
Место во главе стола оставалось вакантным, трое расселись
посередине «ножки» этой буквы. Случайно так получилось, или
рассадка четко отражала взаимодействие и противоречия внутри
триумвирата, но по одну сторону стола оказалось двое: курчавый,
стройный брюнет с глазами немного навыкате и благообразный
упитанный мужчина в очках, с лицом украшенным профессорскими
бородкой и усами, а по другую сторону – невысокий мужчина, как
сказали бы следователи, вздумавшие его описать, кавказской
наружности. Ну, и еще добавили бы в качестве основной приметы плохо
работающую левую руку. Григорий Зиновьев и Лев Каменев против
Иосифа Сталина.
- Ну что, мои дорогие сообщники – соратники, - начал Сталин, -
поздравляю вас, теперь мы можем с полной отдачей начать построение
социалистического государства в одной, отдельно взятой стране.
Больше никакого пожара всемирной революции.
- Полностью согласен с этим тезисом, Коба! – Зиновьев аж
подскочил на месте, так ему понравилось высказывание его
революционного соратника. – Лев со своими идеями о мировой
революции уже замордовал всех вконец. Жаль, сам он смог уйти, как и
многие из его боевиков. Чувствую, попьют они еще нашей крови.
- Да уж, в этом мы с вами все дружно обосрались! – Заявил
грузин, сверкая свирепыми желтоватыми глазами. – Все же не тянут
менталисты и стихийники против полноценных боевых магов. Даже
невзирая на то, что мы напали внезапно, не тянут.
- Не согласен я с тобой, Коба! – Считай, половину тех боевиков
мои ребята еще до нападения обработали, потому и сопротивление нам
смогли оказать только местами, Питер вон, вообще без всякого
сопротивления захватили, а боевики со стихийниками, что под началом
Льва Борисовича ходят, за ночь смогли всю Москву под наш контроль
взять. Троцкий ведь только с парой десятков своих ближников смог из
города вырваться.
- Пара десятков старших мастеров и магистров – тоже не фунт
изюма, да потом еще его сторонники к нему и из других наших городов
подтянулись. – Ворчливо отозвался Сталин, но по интонации голоса
было заметно, что доводы Зиновьева им засчитаны.