— Успокойся, Ману!
— Ты забыл указ отца? Докажешь, что ты хор-роший пр-равитель — и Хабурн твой. А у пр-равителя должна быть безупр-речная р-репутация! Его должны уважать!
Ну что за ворон?! Вечно суёт свой клюв куда не просят. Знал бы, что из него получится такой дрянной помощник — оставил бы в Северных каньонах.
— У нас сер-рьезные пр-роблемы! Фер-рмеры к замку идут! А ты тут с девицей р-развлекаешься!
— Фермеры?
— Да! С окраины Хабур-рна! Ты их ур-рожай уничтожил! Холодов ведь не было, и они посевы сделали!
— Да что за день такой?! — рявкнул я, кинувшись к своей одежде.
— Ой! — раздался позади меня женский голос, когда я отбросил в сторону одеяло.
— Так, синевласка. Жди меня здесь. Я скоро вернусь, и ты мне все расскажешь. Поняла? Сделаешь отсюда хоть шаг — и почувствуешь мой гнев.
— Угу, — прозвучало неуверенно.
Уже натягивая штаны, я оглянулся. Она стояла ко мне спиной, и яркий дневной свет от окна просвечивал через тонкую цветочную ткань сорочки, позволяя рассмотреть изгибы ее тела.
Хм… Мой меткий драконий глаз оценил всю прелесть этого зрелища. А фигурка-то у нее ничего, надо признать.
С каждой секундой возмущенные людские крики становились все громче — свидетельство того, что бунтовщики уже возле замка.
Ледяное пламя! Как знал, что надо аккуратнее со снегом! Надо было заявить о своем появлении иначе. Подготовить как-то жителей, что ли… Но что сделано, то сделано.
Я выскочил из спальни и помчался вниз по лестнице, оставив незнакомку в комнате. Все равно в одной сорочке не сбежит…
Как-никак в Хабурн наконец-то зима пришла…
Глава 3. Проблемы бывают разные: синие и... ужасные!
Амалия
— Ох, леди Амалия! Где вы были? Что с вашей одеждой и вашими… волосами?! — в дверях дома меня встретил ошарашенный Филипп.
И я бы, возможно, ответила ему… Если бы могла.
Укутанная в чужое одеяло, я дрожала, как маленький кролик. Не чувствовала ног. А при попытке заговорить — боялась откусить себе язык, потому как зубы отбивали бешеный ритм.
— Живо! Живо в ванную! Я сейчас принесу вам чай!
Мой призрачный дворецкий определенно был единственным, кто действительно обо мне заботился с самого детства. Бабуля вечно витала в облаках, отец пропадал в своем подвале. А Филипп всегда был рядом со мной.
Даже сейчас он, как заботливый родитель, принялся летать по нашему небольшому дому с бешеной скоростью: из ванной к кухне — и обратно.