Я не знала города, я не умела бегать.
Через пару кварталов дыхание сорвалось окончательно, в боку
закололо, лёгкие разрывало. Но я всё равно бежала. Как умела. И
только крепче сжимала берилл.
Пока не упёрлась в тупик.
— Ах ты... — тот главный влетел в
закоулок первым. Оскалился, широко расставил руки. — Сейчас мы тебя
развлечём как следует.
И стоило ли сбегать из рук императора,
чтобы умереть двумя неделями позже в грязной улице грязного города
от грязных лап каких-то чудовищ?
Я прижалась спиной к стене, взгляд
судорожно метался по стенам, земле, каким-то ящикам и даже
окнам.
— Помогите! — закричала, наплевав на
воспитание.
И в то же мгновение ощутила чужую
ладонь на своём лице. Вблизи он казался страшнее, больше и сильнее.
И вонючее — от едкого запаха слезились глаза, но сделать я уже
ничего не могла.
— Мужики, сюда! — крикнул он вбок, а я
с надеждой уставилась на окна.
Но то ли меня никто не услышал, то ли
местным плевать на чужие проблемы — окна так и остались тёмными и
неживыми.
Руки вспотели, в груди жгло. Но
выпустить берил было выше моих сил. Пусть я полная дура, но убить
не смогу никогда. Даже сейчас. Даже зная, что они это явно
заслужили.
— Посмотрите, какая красотка нам
попалась, — мерзко оскалился мужчина, что закрывал мне рот и
прижимал своим телом к стене. — Удача, — облизнулся он.
Из глаз хлынули слёзы и уже не от
вони.
Дура, идиотка, безмозглая девчонка!
Нужно всего одно движение, просто разжать ладонь, и дикая
разрушительная сила смела бы всех пятерых обидчиков. И вместе с
ними половину города.
Всхлипнув, я крепче сжала в ладони
маленький камушек.
Пусть дура, но не убийца.
А чудовища передо мной тем временем
громко и противно засмеялись. Тот, что держал, приблизил своё лицо
к моему.
— Ты же будешь хорошей девочкой? —
прошептал зловонно.
А я, наконец, потеряла
сознание.