Один взмах сияющим клинком, и возрожденный, что внушал ужас,
превратился в гору разрубленного на мелкие кусочки мяса.
“Невозможно!”
“Он гений?”
Но даже если это было так, Мия никак не могла взять в толк,
откуда мальчику известны подобные техники. Лишь в легендах
настоящие гении создавали техники на ходу, с нуля, но на практике
лишь мастера могут похвастаться таким, и то, чаще всего это не
уникальные техники, а вариации уже существующих. Те их просто
дорабатывают и изменяют под себя. Но Нейт при всем желании не мог
прежде видеть духовный меч, чтобы понять, что это за техника. Даже
сама Мия видела её лишь однажды, во время тренировки мастеров.
Нейт стоял, тяжело дыша, и меч, что он сжимал в руках, погас,
вновь превратившись в кинжал. Он запрокинул голову к небу,
улыбнулся, но уже через секунду упал на колени, заливая землю
хлынувшей изо рта кровью.
— Нейт! — испуганно крикнула Мия и вскочила на ноги, сбрасывая
оцепенение. — Нейт!
Она в два шага оказалась рядом с ним, но к тому моменту мальчик
был без сознания. Коснувшись шеи, она прислушалась к пульсу, и тот
был очень слабым. Нейт был при смерти. Что бы он ни сделал для
получения той силы, теперь это его убивало.
— Младшая ученица! — послышался возглас позади, и на миг
дрогнувшая Мия расслабилась.
Это было пятеро таких же учеников, но годом старше. У двоих были
копья, остальные с мечами.
— Младшая ученица, я Эвун, третий год, докладывай, что тут
случилось! Это ты звала на помощь?!
— Да, тут… Тут сектанты! Быстрее, у вас есть зелья жизни?! Мой
брат умирает.
— Ох! — тут же опомнился один из учеников и парой секунд спустя
вытащил из пространственного кольца невзрачный сосуд. — Вот!
— Спасибо, — искренне поблагодарила она его, быстро откупорила
склянку и влила мальчику в рот. — Пей… Тебе нужно пить… Вот так…
Вот так… Я не позволю тебе умереть после всего, что ты сделал…
Держись… Пожалуйста…
***
Когда я открыл глаза, то не почувствовал себя отдохнувшим.
Напротив, казалось, что я долгое время тренировался, а затем просто
рухнул без сил. Всё тело болело, отдавалось неприятной ломотой,
онемением и другими неприятными проявлениями. А еще я чувствовал
какую-то странную пустоту.
— Ох, он очнулся!
Это голос сестры, я узнал его сразу.
Сделав небольшое усилие, разлепил глаза, которые никак не желали
открываться, а когда таки смог, то понял, что лучше бы этого не
делал…