Вот и сейчас Амила стояла
посреди огромного холла с высоким потолком и неподвижным взглядом смотрела на
уже давно закрытое окно. Её пышные светлые волосы, аккуратно постриженные до
плеч, обрамляли уже взрослое личико с правильными чертами, чуть вздёрнутый
вверх нос, пухлые губки и бездонные серые глаза – главную составляющую этого
прелестного образа. И всё-таки в своём длинном белом платье, доходившем до
пола, она скорее напоминала призрака, чем живого человека. Или статую в парке в
день массовых гуляний, которую прислуга, зная странности принцессы,
предпочитала обходить стороной.
– Дорогая, я ищу тебя по
всему замку! – подобно первому раскату грома раздался за её спиной голос отца.
Только тогда плечи
девушки слегка дёрнулись, и она словно вернулась из мира своих неведомых фантазий
в реальную жизнь. Амила любила своего отца, как любая порядочная дочь, но порой
ей не нравились его излишняя забота и вопросы, не меняющиеся день ото дня.
Постепенно любовь начала соседствовать с раздражением, и сейчас она
отреагировала на появление Лу Четвёртого соответствующим образом:
– Папа, неужели ты в
самом деле мог подумать, что я могу исчезнуть из замка во время летнего дождя?
Я еще не выжила из ума и дорожу своей жизнью. Ведь у меня всё впереди – ты так
часто любишь это повторять.
Казалось, король
пропустил слова дочери мимо ушей, приняв их за повседневный штамп, которыми она
всегда отвечала на его вопросы.
– Я просто хотел
спросить, как продвигаются твои занятия. Ты же знаешь – я терпеть не могу
общество твоего учителя. Если бы этот мистер Чашлан не имел такую репутацию в
Поднебесье, я бы никогда не позволил ему и на милю приблизиться к своему замку.
– Папа, я слышу это три
раза в день. За завтраком, обедом и ужином. И ты каждый раз находишь
возможность отпустить пару ласковых в адрес мистера Чашлана. Словно пытаешься
лишний раз пробудить у меня неприязнь к этому человеку. А я и так с трудом
переношу уроки с ним. Но признаю, что он мастер своего дела. И, если тебе это
так интересно, вчера мы перешли к изучению основ магии.
Ответить король не успел,
ибо в следующее мгновение огненная вспышка расколола небо за окном на две
части, и молния ударила в одну из скал, возвышавшихся над замком. И почти тут
же ударил гром, заглушив своим раскатом падение каменной глыбы, отколовшейся от
вершины. Всё это продолжалось считанные секунды, но Лу Четвёртый и его дочь ещё
минуту в оцепенении стояли посреди мрачного холла, пока король растерянно не
пробормотал: